Серия «Очерки визуальности» издательства «Новое литературное обозрение» в этом году перевалила за четыре десятка книг. Галина Ельшевская, редактор этих разнообразнейших искусствоведческих сочинений, рассказывает, как это все получилось

Самая первая книга, вышедшая в Очерках визуальности, посвящена творчеству Константина Сомова и была написана куратором серии Галиной Ельшевской / Константин Сомов. Русская пастораль

Монографии и сборники, переводные и отечественные, изящные эссе и фундированные исследования — в серии Очерки визуальности, существующей с 2003 года, вышло более 40 книг. Бессменный водитель Очерков Галина Ельшевская, искусствовед, объясняет, как работает над книгами серии и по каким критериям ее составляет.

Какая книга в серии кажется вам самой интересной?

Давайте я назову несколько книг, которые считаю самыми значительными. Михаил Алленов Тексты о текстах — потому что любая книга Алленова есть событие. Александр Раппапорт Девяносто девять писем о живописи: здесь очень важно, что это вольная рефлексия по поводу живописи и ее свойств, вне заданных рамок «искусствоведческого письма». Раппапорт, собственно, архитектуровед и философ, который в данном случае гуляет по «чужому домену», и это очень интересно. Очень мне нравится книга Татьяны Смоляровой Зримая лирика. Державин — она столько же о Гаврииле Державине, сколько и о культурных метаморфозах способов видения и наблюдения. Из совсем недавних книг — Тысячелетнее царство Олега Воскобойникова, замечательное медиевистское исследование. Ну и остановите меня на этом.

Какая книга давалась труднее всего?

Книга о Михаиле Рогинском Дураки едят пироги, но там причины были личные: вдова и составитель не могли договориться, а я была буфером. В результате тоже получилась одна из лучших книг. Еще тяжело давались книги, которые приходилось заново переводить, как книгу Маргареты Тильберг о Михаиле Матюшине, где редактура оборачивалась переписыванием, или книгу Иосифа Бакштейна, где я была, по сути, составителем — придумывала структуру и все прочее.

Помните, как «Очерки визуальности» начинались?

Серия открывалась пакетом из трех книг. Одна из них была моя — Короткая книга о Константине Сомове, вторая — уже упомянутого Алленова, третья — Виктора Головина Мир художника раннего итальянского Возрождения. Набор сложился случайно, но будем считать, что случайность есть дополнение необходимости — сразу выявился некий веер возможных подходов и по умолчанию была продекларирована «всеядность».

Как устроена эта серия?

Как принципиально эклектический проект, как способ продемонстрировать возможность существования разных способов говорить об искусстве, разных языков описания. Есть фундаментальная наука, пристально штудирующая предмет, и она совершенно не заботится о занимательности этих штудий. А есть, напротив, «популярное искусствоведение», коему положено рассказывать интересные истории, но предмета они касаются, как правило, поверхностно и трактуется он облегченно. Хотелось обратить эти противоположные установки навстречу друг другу. Дать поле пересечения разных исследовательских направлений, методологий, подходов, жанровых симбиозов и в итоге — поле междисциплинарных встреч.

То есть при формировании этого у вас нет никаких приоритетов?

Тематических или жанровых нет; селекция осуществляется только по качеству предлагаемого. Ну и еще есть некие соображения баланса «современное — классическое». Хотя, это, скорее, относится к порядку выпуска книг.

Как вы заказываете новые книги?

Тексты приходят сами, ведь серия известна. Мое дело — отобрать лучшее и не слишком обидеть авторов, чьи тексты отклоняются. Работа редактора и куратора серии сродни работе психотерапевта. При этом я далеко не всегда согласна с концепцией автора — скажем, с Дмитрием Хмельницким, автором книги Зодчий Сталин, мы спорили яростно, и спорили с Алексеем Бобриковым, автором совершенно блестящей Другой истории русского искусства. Несогласие вовсе не повод отклонить книгу, если она интересна: я редактор, а не диктатор.

В вашей серии выходили переводы?

Хронология Даниеля Бирнбаума — сложнейший для перевода текст, но Александр Скидан перевел его блестяще, и работа с ним была удовольствием. А вот книгу шведской исследовательницы Маргареты Тильберг Цветная вселенная. Михаил Матюшин об искусстве и зрении пришлось по ходу редактирования «перепереводить»; то же самое произошло с книгой Марины Дмитриевой Италия в Сарматии. Пути Ренессанса в Восточной Европе. Очень хорошо были переведены книги Маркуса Левитта Визуальная доминанта в России XVIII века и Яна Плампера Алхимия власти. Культ Сталина в изобразительном искусстве. Скоро должны выйти еще две переводные книги, написанные авторами с русскими корнями: Пиранези и Рим Лёли Кантор-Казовской и Малевич. Метаморфозы черного квадрата Екатерины Кудрявцевой.

В ваших книгах нет цветных иллюстраций, а те, что есть, вклеены скопом, без внятных отсылок и подписаны только цитатами из книжного текста. Что это за концептуальный жест и что он значит?

Подписи-цитаты — затея художника Евгения Габриелева, этот вопрос к нему. Цветных иллюстраций там практически нет, есть 16 черно-белых картинок на вклейке, и это заявлено как идея серии: «визуальное» здесь должно быть явлено через слова о нем (вместо подписей тоже слова), и все упоминания конкретных вещей рассчитаны на читателя, который эти вещи знает, может вспомнить или посмотреть в других изданиях, альбомного, скажем, типа. Например, в книге Евгения Яйленко Венецианская античность мы даже указали список альбомов, где есть упоминаемые в тексте артефакты.

Концептуальность такого рода, конечно, что называется, призвана сотворить «добродетель из необходимости», ведь иллюстрации, тем более цветные, просто дороги.

Галина Ельшевская
Искусствовед, редактор, блогер
Окончила Московский государственный университет им. Ломоносова, отделение истории искусств. Автор книг и сотен статей, посвященных истории и теории искусства.
Среди наиболее важных и интересных публикаций — монографии Модель и образ (М., 1984), Репин (М.: Слово, 1986), Новый альбом графики (М., 1991), История жанров: Портрет (М.: Галарт — АСТ-Пресс, 2002), История жанров: Жанровая живопись (М.: Галарт — АСТ-Пресс, 2003), Мир искусства (М.: Белый город, 2008).

«Издательство „НЛО“ напоминает пилота из анекдота: тот не выпускал шасси на посадке, так как „пассажиры все равно всегда аплодируют“. Поэтому, только выходит новинка „НЛО“, я на всех парах мчусь в магазины, как на летное поле: выпустили или не выпустили?
На этот раз выпустили не книжку, а целых три, открывая „Очерки визуальности“» — так в 2003 году газета «Книжное обозрение» приветствовала начало новой серии.