Аннотация: Это книга фактов и парадоксов, но в ней есть мораль. Текст соединяет культурную историю природных ресурсов с глобальной историей, увиденной в российской перспективе. Всемирная история начиналась в пустынях, но эта книга больше говорит о болотах. История требует действующих лиц, но здесь говорят и действуют торф и конопля, сахар и железо, мех и нефть. Неравномерность доступных ресурсов была двигателем торговли, и она же вела к накоплению богатств, росту неравенства и умножению зла. У разных видов сырья — разные политические свойства, и они порождали разные социальные институты. Поэтому сырьевые зависимости редко сменяли друг друга без войн и революций. Ни один из этих кризисов не пропал впустую, они вели к драматическим изменениям в отношениях между трудом, сырьем и государством. На пороге климатической катастрофы в борьбу людей за различение добра и зла включилась сама природа. Наш мир — итог ее временного единения с человеком. И раз уж изменить его не удалось, надо понять, как он устроен.

Героиня этой книги — природа. Но это вовсе не добрая и заботливая мать-природа, которую мы привыкли защищать и охранять от себя самих. Сквозь историческое повествование Эткинда проступает образ природы, бесстрастно создающей одну за одной жестокие политико-экономические структуры, перемалывающие человека. Человека, который наивно верит в свою свободу, власть и превосходство над тем, чего он не в силах понять.

Григорий Юдин, философ

Лес, нефть, шерсть, картофель — все эти обыденные спутники и обеспечители современной жизни в новой книге Александра Эткинда становятся игроками большой истории, полноценными актерами на политической сцене, а вовсе не только ее декорациями. Философ настолько же, насколько историк, Эткинд — мастер находить глубокое в (мнимо) очевидном и парадоксальное в обыденном, и здесь есть множество замечательных наблюдений: и о том, как чай и сахар создали буржуазию, и о том, как сырьевая смена вех определила победу неолиберализма над социал-демократией, и о специфической природе современного российского режима: «паразитического» государства, которое из-за сырьевой ренты фактически не нуждается в своих гражданах. Но как мне кажется, ключевое значение этой книги для российского читателя — в другом. На русском языке почти не говорят и не пишут о глобальном изменении климата — то, что на Западе давно признано ключевым историческом сюжетом настоящего и будущего, здесь даже не является предметом для обсуждения, хотя Россия уже испытывает на себе последствия экологических трансформаций. Эткинд нарушает этот заговор молчания — и хочется верить, что его голос окажется услышанным. Тем более что сценарий, который предлагает «Природа зла», в некотором роде даже можно счесть оптимистичным: мир неизбежно изменится — потому что иначе он просто погибнет.