Рождение «Сталкера». К 90-летию Андрея Тарковского
4 апреля исполнилось 90 лет со дня рождения Андрея Тарковского. В конце апреля в нашей серии «Кинотексты» выйдет книга, над которой много лет работал режиссер Евгений Цымбал, ассистент Тарковского на съемках фильма «Сталкер».
Книга организована как хронологически последовательная история создания фильма со вставками официальной переписки, производственных документов, дневников, интервью, писем участников съемок, фотографий, воспоминаний, мнений, многие из которых прежде не публиковались. Это позволит увидеть и понять, как периферийные эпизоды в повести Стругацких стали центральными в сценарии, как они трансформировались в ходе съемок и окончательном варианте фильма, как складывались отношения режиссера с Госкино СССР и вообще с властью перед фильмом и в процессе его создания. На фоне каких событий в стране и мире шла работа над фильмом, как сложно строились работа со студией, сценаристами, операторами, художниками и другими коллегами. Что приводило Тарковского к острому конфликту с творческим составом съемочной группы, почему он дважды менял операторов и художников-постановщиков фильма. Как семейные, бытовые и социальные обстоятельства влияли на рабочий процесс.
«Я пришел на „Сталкер“ в качестве ассистента по реквизиту 1 февраля 1977 года, сразу после окончания съемок на картине Рязанова „Служебный роман“, где я работал до этого, — вспоминает автор. — Но кое-что по „Сталкеру“ уже делал, начиная с октября 1976 года. Читал сценарий, выписывал реквизит, готовил смету. Меня пригласил директор картины Вилли Геллер, с которым мы работали на „Восхождении“ у Ларисы Шепитько. В январе 1977-го в павильоне „Мосфильма“ вовсю шло строительство декорации «Квартира Сталкера» по эскизам художника-постановщика Александра Бойма. Была выбрана натура в Средней Азии, в Таджикистане, в окрестностях города Исфара и селений Канибадам и Шураб… […]
…Тарковский повернулся ко мне: „Женя, а можете перед съемкой поймать маленькую лягушку и выпустить ее в воду, так, чтобы она проплыла через кадр?“. […] Лягушонок поплыл через кадр снизу вверх, словно маленький человечек, плывущий брассом. И я сразу понял, в чем разница между моей очень хорошо сделанной работой и гениальностью видения Тарковского. Родилась потрясающая визуальная метафора. Крошечное существо — беззащитная живая душа, плывущая через созданные мной руины, хаотический страшный „мир конца света“, мир после Апокалипсиса. […] У меня буквально мурашки побежали по спине от фантастической выразительности происходящего в кадре. Тарковский удовлетворенно улыбнулся: „Вот так и будем снимать“. К сожалению, так снимать не получилось…»
