Книга Глеба Жоги «До движения» — в обзоре сайта «Горький»
Несмотря на то, что книжка выходит в серии «Письма русского путешественника», разного рода поездкам здесь посвящена лишь ее половина: от музеев Ватикана до Эфирного грота Кунгурской ледяной пещеры. Во второй же части странного, на первый взгляд непонятно, какими нитками связанного сборника, говорится о «сущих мелочах», в прямом смысле слова: можно найти полстраницы с описанием механического карандаша, о котором не знают продавцы канцелярских предметов. Или рассказ о советской турке, «с орнаментальной медной лентой на в меру широких бедрах, с длинной тонкой шеей и узехоньким горлом».
Потом, впрочем, понимаешь, что так же, как пустыня для автора — не вызов, а состояние, путешественник — не статус и не хобби, а как раз состояние, которое говорит не о местонахождении, а о готовности его сменить. Если хотите, любовное внимание к деталям китайского заварочного чайника — это тоже не только забава перфекциониста или банальное мещанство, но и открытость к познанию разнообразия мира. Путешественник — не тот, кто развлекается и уж тем более не тот, кто отдыхает. Скорее, он тот, кто вечно ищет, не зная при этом предмета своего поиска; но начать этот поиск уже большое дело. В заметке «Будущее и страх» говорится о том, что иногда сложно даже решиться «плыть по течению», — хотя, казалось бы, чего уж легче. Или, может, он как раз потому путешественник, что занимается поиском своего пути, а здесь, как говорит музыкант Андрес Мустонен в интервью автору, «нет и не может быть рецепта».
Поиск пути предполагает постоянный поиск мысли, что позволяет сравнить путешественника-в-душе с философом. Наряду с настойчивой «артикуляцией, эстетизацией и даже мифологизацией инструментов» (в смысле, чашечек с блюдцами) и рассуждениями о том, какой вид транспорта больше остальных отрефлексирован в русской культуре (железная дорога, конечно), мысль цепляется и за детские воспоминания о любимой собаке, и за слова Бродского о том, что на своих и чужих людей делили по литературным предпочтениям, и за предложения фейсбука подружиться с уже умершей бабушкой. Отчасти понимаешь автора, который пишет: «Я хочу в пустыню», — там хотя бы отвлекаться не на что.
Источник: «Горький», 8.08.2018