05.02.19
От любви до ненависти
При всей пестроте взаимных оскорблений одних пропагандистов другими, за кадром чаще всего остается тот факт, что обе страны существуют значительно дольше 80 лет, которые прошли с начала Холодной войны. И история их представлений друг о друге значительно длиннее, разнообразнее — и интереснее.
Тем, кто этого не знает, очень полезно прочесть книгу историка-американиста Ивана Курилы «Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США», которая не так давно вышла в издательстве НЛО. Хотя она позиционируется как история взаимоотношений от начала до конца, автор концентрируется на периоде с возникновения США до начала Холодной войны — то есть на том, о чем мы знаем меньше всего.
Книга хороша в первую очередь тем, что это сборник коротких увлекательных историй. Эта захватывающая публицистика, целиком построенная на личных историях людей, которые стали мостиком между российской и американской культурами. Ее можно читать с любого места, как энциклопедию или сборник анекдотов (да простит меня автор за такое сравнение).
С самого начала, как бы задавая тон, читателю рассказывают невероятную историю одного из ранних англо-американских колонистов — капитана Джона Смита. Он родился в 1580 году, воевал по всей Европе, попал в плен в Трансильвании, был продан в рабство туркам, убил своего хозяина в Крыму, сбежал, попал в Московию, пешком дошел до ближайшего города. Его фактически спасли, радушно приняли, освободили от ошейника раба и отправили домой, откуда он в составе экспедиции отправился в Новый Свет. Там он стал одним из руководителей первой успешной английской колонии в Америке — Джеймстауна. Возможно, даже конструкция фортов, которые Смит строил на американском континенте, была позаимствована из России, где он наблюдал укрепления Засечной черты.
«Даже если это не так, — пишет Курилла, — то, обладая некоторым воображением, можно представить себе первую зиму поселенцев в Джеймстауне, ту, после которой в живых осталось только шестьдесят человек, и руководителя экспедиции, утешавшего сограждан рассказами о далеких Татарии и Московии… И вот уже пятый век за океаном виртуально присутствует Московия, Россия, Советский Союз, занимая в американских политических разговорах куда большее место, чем эта далекая страна когда-либо занимала в американской экономике».
История этой невероятной судьбы излагается буквально на двух страницах. И в дальнейшем Курилла не сбавляет темп, не задерживаясь на одном герое больше чем на десять минут чтения. Пред нами проносится череда путешественников, авантюристов, естествоиспытателей, бизнесменов, священников, особ царской крови и рабов по происхождению. Благодаря этим портретам проступают контуры общего образа России в Америке и Америки в России.
Книга разбита на три условные части — не хронологически, а скорее по темам. В первой рассказывается о знаниях, которые стороны имели друг о друге, и о том, как они эти знания получали. Во второй собраны истории людей, формировавших представление об американской культуре в России и о русской — в США. Третья полностью посвящена конкретным действиям по изменению действительности: в ней речь про иммигрантов, серьезно повлиявших на страну, в которую они прибыли.
Одна из неожиданных вещей, которые понимаешь, прочитав книгу — это то, что большую часть своей истории американцы и русские были союзниками. Особенно в трудные минуты. В 1780 году Екатерина II опубликовала «Декларацию о вооруженном нейтралитете» – этот документ сильно облегчил жизнь зарождавшемуся американскому государству, которое воевало за независимость с Англией — ведь до этого на международном уровне их воспринимали как банду мятежников. В Крымскую войну десятки американских врачей работали в осажденном Севастополе, спасая раненых русских солдат. Во время Гражданской войны в США Российская империя оказалась единственным государством в Европе, однозначно поддержавшим Север, отправив в Нью-Йорк несколько боевых кораблей (на самом деле они просто ждали команды разорять торговые пути англичан и французов, если те снова объединятся против России, но это неважно, сам жест был красноречивым). Наконец, и в мировых войнах обе державы оказывались по одну сторону баррикад.
Однако теплые отношения во время войны неизменно сменялись неприязнью в мирное время.
Самый знаковый герой первой части, а, возможно, и всей книги — телеграфист Джордж Кеннан. Он впервые приехал в Россию в 1864 году в составе группы служащих компании Western Union, которые должны были выбрать маршрут для прокладки кабеля, соединяющего Америку с Европой. Кеннан два года путешествовал по Сибири и Дальнему востоку, а вернувшись домой, издал книгу «Кочевая жизнь в Сибири. 1864–1867: Приключения среди коряков и других инородцев». Она была достаточно комплиментарна по отношению к России и ее подданным. Книга неплохо продавалась, и уже в 1870 Кеннан вернулся, чтобы собрать материал для продолжения. На этот раз он исследовал горы Кавказа (территорию современного Дагестана), где жили «гостеприимные, смелые и великодушные» и обладающие «глубоким поэтическим чувством» люди, которых он, тем не менее, называл «полуварварами».
После этой поездки он стал достаточно известен в США как эксперт по России, печатался в общенациональных журналах, ездил с лекциями по стране. Спустя 15 лет, в 1885-86 годах, Кеннан решил снова отправиться в экспедицию по Сибири, и правительство империи, убаюканное доброжелательным тоном его предыдущих книг, разрешило эту поездку.
Это было ошибкой. Если первый визит Кеннана пришелся на «Великие реформы» Александра II, то на этот раз страна переживала период реакции, а императором был Александр III Люди, с которыми разговаривал Кеннан теперь, были не алеутами и эвенками, — он общался с народниками, революционерами и другими, как бы сейчас сказали, экстремистами, тысячи которых жили в ссылке в тайге. Поговорив более чем с 500 ссыльными, он вывез из этой поездки глубокую неприязнь к правительству и сочувствие к народникам, среди которых было, как он писал, «несколько самых лучших, самых смелых и самых щедрых душой представителей и представительниц человечества, с которыми я когда-либо встречался».
Опубликовав ряд статей статей и книгу, рассказывающую об ужасных условиях сибирской ссылки, он стал главным американским экспертом по России и начал ездить по штатам с лекциями,в лучший свой период выступая перед миллионом человек в год. Он выходил на сцену в кандалах и робе российского каторжника, причем говорил, что каждый предмет одежды ему подарил кто-то из ссыльных.
Именно он сформировал важнейший стереотип о России в американском обществе — о России как об огромной стране-тюрьме.
Символично, что через много лет после смерти Кеннана, в 1952 году, его тезка и внучатый племянник Джордж Фрост Кеннан стал свидетелем одного из крупнейших провалов американской разведки в 20 веке. Он был послом Америки в СССР в мае-сентябре этого года, а до этого долгое время был секретарем посольства — после смерти в 2005 году газета LA TIMES даже назвала его «архитектором Холодной войны» и отцом «политики сдерживания». На стене кабинета Кеннана висел герб США, вырезанный из цельного куска дерева, который его предшественнику подарили советские пионеры, как они сами уверяли, вырезав своими руками.
Оказалось, что в этот герб встроен «жучок». Причем не простой, а не требовавший питания от электричества и не обнаружимый техническими средствами, которые тогда существовали. Это устройство работало благодаря потоку микроволн, направленному извне — они отражались и улавливались КГБшниками. Слова, которые произносились рядом, меняли частоту этих волн, и по этим изменениям можно было расшифровать, что говорит посол и другие люди в его кабинете. Устройство, изобретенное в советской «шаражке» при участии создателя терменвокса Льва Термена, провисело в кабинете в течение 8 лет, застав четырех послов.
Вторая часть книги, «Воображая и оценивая друг друга», посвящена эволюции общественного мнения об Америке в России и о России в Америке. Она не такая насыщенная, как предыдущая, хотя устроена по такому же принципу: много интересных историй без четкой структуры. Наиболее интересная рассказывается в прологе, и она касается документа, известного как «Правила коммунистической революции».
«Правила» были опубликованы в 1946 году в газете Moral Re-Armament («Моральное перевооружение»). Предисловие гласило, что этот документ впервые появился в 1919 году в оклахомской газете Examiner-Enterprise. А в 1946 он якобы был передан генеральному прокурору США членом коммунистической партии Америки, который заявил, что они включены ее программу. Приведем лишь несколько правил этого списка:
1. Развращайте молодежь: уводите ее от религии. Заставляйте ее интересоваться сексом. Сделайте ее поверхностной, разрушайте ее моральную устойчивость.
2. Получите контроль над всеми средствами массовой информации. Уведите умы людей от их правительства путем сосредоточения их внимания на спорте, сексуальных книгах, пьесах и других несерьезных вещах.
4. Разрушайте веру людей в их естественных руководителей, подвергая их оскорблениям, осмеянию и диффамации.
7. Организуйте забастовки в жизненно важных отраслях промышленности; поощряйте гражданские беспорядки…
9. Требуйте регистрации оружия на каком-нибудь основании для последующей конфискации его и превращения населения в беззащитное и т.д.
Разумеется, «Правила» были фальшивкой, которая никогда не публиковалась в Examiner-Enterprise. Но интереснее всего, что по содержанию они подозрительно похожи на знаменитый «План Даллеса» — текст, который часто цитируется в рунете и приписывается директору ЦРУ в середине 20 века Аллену Даллесу. Там тоже идет речь об уничтожении страны через моральное разложение молодежи. Естественно, «План Даллеса» — тоже фальшивка: он практически слово в слово повторяет пассаж из романа Анатолия Иванова «Вечный зов», опубликованного в 1981 году. Только там эти слова произносит фашист и эсэсовец, а не глава американской разведки.
Правда, между этими документами есть и отличие. Самое заметное из них — требование регистрации оружия. Актуальный вопрос для США, никого не волновавший в Советском Союзе. Это отсутствие показывает нам, как формируются конспирологические теории заговора — брожение консервативных умов формулирует то, чего эти умы больше всего боятся, а потом приписывает тайному могущественному сопернику извне. В сущности, не такой уж разный источник у той ненависти, которую питают друг другу некоторые представители этих двух народов.
Обобщая рассказанные истории, автор порой коротко высказывает свои мысли о взаимоотношениях России и США — и они неизменно оказываются интересны и небанальны. Он утверждает, что страны выступают друг для друга в роли «конституирующего другого», то есть того, с чем мы сравниваем себя, чтобы понять, чем мы отличаемся от всех прочих.
«На протяжении многих десятилетий — пишет Курилла — «общим местом» в рассуждениях русских и американцев было подчеркивание того факта, что обе страны являются «новыми», почти одновременно (в XVIII веке) начавшими принимать деятельное участие в делах Европы, но Европой не ставшими. Резкая двухсотлетняя критика российской политической системы американцами (и отсутствие сопоставимой критики, например, Китая) объясняется тем, что Россия считалась частью той же цивилизационной общности, а значит, могла оцениваться на основании тех же стандартов. Для европейцев же Россия и США уже в XIX веке стали обозначать два крайних варианта собственного развития Старого Света, две «границы», между которыми разместилась в политическом смысле сама Европа».
Однако, если Америка перестала воспринимать Россию в роли «конституирующего другого» после 1990-х, то России так и не удалось избавиться от этой оптики.
Третья глава занимает половину книжки, и это неслучайно. Если первые две посвящены в основном посланникам, шпионам, командированным работникам и другим личностям, которых занесло в другую страну практически случайно, то тут рассказываются истории людей, сменивших место жительства сознательно.
Масштабы эмиграции очевидно несопоставимы. Если в разделе, посвященном американцам в России, фигурируют в основном государственные служащие второго эшелона, то состав американских иммигрантов с российскими корнями поражает воображение.
Оставив за бортом Набокова и Сикорского, о которых все и так знают, автор как бы между делом сообщает нам, что основатели трех крупнейших студий в Голливуде — «Метро-Голдвин-Майер», «Уорнер Бразерс» и «20‐й век Фокс» — родом именно из России, хотя большая часть сменила фамилии на американский манер. Основатель компании Ampex, изобретатель видеомагнитофона и технологии записи видеосигнала в принципе, пионер магнитной записи звука — сын казанских купцов Александр Понятов. Один из главных американских импрессарио, организатор выступления Мариан Андерсон на ступенях Капитолия – концерта, ставшего символом борьбы негров за гражданские права, — брянский еврей Соломон Гурков. Список можно продолжать долго.
Отдельно Курилла рассказывает про американское участие в российской модернизации. Становится понятно, что американские инженеры и изобретатели оставили огромный след в российской промышленности: они проектировали и строили морские теплоходы, систему речного сообщения, железные дороги, армейское вооружение, телеграф, крупнейшие заводы, построенные в 1930-х. Даже швейные машинки «Зингер», которые продавались в империи миллионами, придумал американец Айзек Зингер. Забавно, что после начала Первой Мировой его магазины в Петербурге подверглись погромам, потому что фамилия звучала по-немецки. В целом, Америка в российском сознании связана с модернизацией не только сущностно, но и символически, — неслучайно Медведев взял это слово в качестве своего девиза, когда отправился с визитом в Кремниевую долину.
В конце книги собраны истории политиков и активистов — оппозиционеров, которые на родине придерживались крайних политических взглядов и были вынуждены бежать в другую страну из-за преследований. Тут тоже эмиграция из России в США оказывается интереснее, чем наоборот. Российские корни есть не только у американских левых (Эмма Гольдман, анархистка, феминистка и террористка, которая бежала от политического преследования, занималась забастовками и подпольными кружками и умерла в 1940), но и у правых (Алиса Розенбаум aka Айн Рэнд, дочь эмигрировавшего питерского провизора, написавшая либертарианскую антиутопию «Атлант расправил плечи» — по некоторым оценкам, самую популярную книгу в США, после Библии).
Самая важная мысль автора изложена в эпилоге второй части. Там он рассказывает о речи Путина, посвященной присоединению Крыма — единственный раз, когда в книге вообще упоминается фамилия российского президента. Как известно, речь апеллировала к случаям нарушения Америкой международного права, которые, по мысли Путина, давали право Российской Федерации тоже его нарушить. Чтобы не исказить ненароком посыл автора, приведу пространную цитату:
«В середине 2014 года президент России Владимир Путин в очередной раз пообещал, что российское руководство будет действовать по образу и подобию Соединенных Штатов: «США взяли и вышли из Договора об ограничении наступательных вооружений — и дело с концом. Они исходили, как они считают, из соображений национальной безопасности. И мы будем делать точно то же самое, когда посчитаем выгодным и нужным для обеспечения наших интересов». (…)
Стремление российских политиков сверять свои шаги с американским образцом очень показательно. Это давняя традиция, позволяющая говорить о Соединенных Штатах как о «конституирующем Другом» России. И Владимир Путин эту традицию поддерживает. Заходит речь о Южной Осетии, Абхазии или Крыме — «посмотрите, что сделали США и их союзники в Косово». Принимается закон об «иностранных агентах» — его авторы говорят, что «это же копия американского ФАРА». Но путинский вариант ориентации на Америку сильно отличается от подходов его предшественников.
Декабрист Никита Муравьев использовал американскую конституцию как образец для своего конституционного проекта. Отправивший Муравьева на каторгу Николай I приглашал американских инженеров строить железную дорогу и телеграф. Большевики 1920‐х мечтали достичь американской эффективности в экономике, а Никита Хрущев в 1960‐е надеялся Америку «догнать и перегнать». Наконец, Борис Ельцин в 1990‐е приглашал американских советников при планировании институциональных реформ.
В большинстве этих случаев сравнение с США и прямая опора на их опыт были способом улучшить государственное устройство или экономику России. Американский образец был тесно связан с модернизационной повесткой дня. И даже в годы холодной войны советские лидеры не говорили о том, что СССР должен ориентироваться на американские образцы в своей внешней политике. Все это оказалось забыто с возвращением в Кремль Владимира Путина. Из повестки дня вымыло модернизацию, речь теперь идет о геополитике, и именно в этом смысле путинская Россия хотела бы сравняться с Соединенными Штатами. Неустанно критикуя внешнюю политику США…, Путин постоянно вспоминает действия американцев для обоснования собственных внешнеполитических шагов. И напротив, несмотря на все разговоры о повороте к Востоку и сближении с Китаем, в деятельности Кремля незаметно никакого стремления воспроизвести во внешней политике «китайские» подходы».
Книгу стоит почитать в том числе и потому, что подобные политологические пассажи в ней встречаются крайне редко и всегда обоснованно. Курилла не делает прогнозов и не мнит себя великим аналитиком, а скорее рассказывает истории. И это замечательно.
Глеб Струнников
Источник: «Уроки истории», 5.02.2019