Примадонна авангарда

 

 

Ры была в первую очередь для меня певицей. Я бы даже сказал — оперной дивой. Музыкальное образование (она преподавала всю жизнь фортепиано) и от природы поставленный голос превращали всякое ее деяние, от покупки буханки хлеба до провокационного перформанса, в арию.

«Ты всё пела...» — эта тирада муравья могла бы быть обращена к ней. Хотя мирские заботы ее отнюдь не миновали (двое детей, скудные заработки, не­легкий быт в провинциальном городке), она всегда выламывалась из миро­вого устройства.

Вспомним ее экстравагантные наряды, сконструированные еще в шести­десятых-семидесятых. Они предвосхитили тенденции моды будущего.

Эта неординарность, проявлявшаяся во всем, могла быть причиной неред­ких конфликтов. Но что делать стрекозе в муравейнике?

Даже на ранних фотографиях: какое трагическое лицо у этой девочки, ка­кой взрослый взгляд. Сказалось голодное детство, ужасы оккупации? Кто знает. Мне почему-то кажется, что здесь уже обозначен будущий художник с такой сложной судьбой и именем — Анна-Ры Никонова-Таршис. Также сложно она датировала свои стихи, обозначая время не только написания текста, но и неоднократного возвращения к нему (вечное возвращение). Че­тыре, пять дат не редкость.

Что-то от естествоиспытателя было в ней, это не только точная датировка стихов, как лабораторных опытов, но и разработанная «Система стилей». Тут вспоминаются Линней, Кювье. Огромный труд, рассматривающий все воз­можные варианты комбинаций в искусстве (литература + живопись, живо­пись + литература, математика + живопись, литература + математика и т.д.). Так стрекоза становится трудоголиком-муравьем.

Поэт, прозаик, художник, эссеист, критик, перформансист. Ипостаси Ры многообразны, как и ее поэтика.

Но для меня она останется и одиноким голосом человека, в исполнении которого любые авангардные изыски (например, «Плевочки») будут уни­кальными воспоминаниями о большом художнике. Личность Ры превозмо­гала бухгалтерию стихов-таблиц. Природное музыкальное начало наполняло «вакуумную поэзию» таинственным мерцанием. А ее разноцветные нарукав­ники, когда она исполняла «векторные стихи», регулируя вселенную! «Фо­нетические романы».

Анна была сиреной авангарда, волны океана зауми манили, когда она ис­полняла свои абстрактные экзерсисы. Недаром одну часть жизни она провела у Азовского, а другую — у Балтийского моря.

В России при жизни вышли две маленькие книги. А до этого был самиздат, журнал «Транспонанс», и чего еще только не было, изданного вместе с Сер­геем Сигеем.

Стрекоза покинула наш муравейник. Не будет 2015 года под стихами.

Прощайте, Примадонна. Ваш голос слышен.

Май 2014