Приглашение на танец

Леон Бакст. «В вихре танца». Галерея MustART, Москва. 13 февраля — 12 марта 2015

 

В галерее MustART прошла выставка гелиогравюр к более чем 40 эскизам балетных костюмов Льва Бакста, графика, книжного иллюстратора и сценографа-новатора.

В 1913 году по инициативе Жана Кокто, дружившего с Бакстом, со всех самых значительных работ художника были выполнены гелиогравюры, затем расписанные в технике пошуара (то есть по принципу трафарета), очень популярной в начале XX века. Всего на основе эскизов Бакста было создано 80 гелиогравюр, 50 из которых были раскрашены, а 30 остались монохромными (иллюстрации см. во вклейке 1).

Название, «В вихре танца», настраивало на динамичную стремительную экспозицию, предполагая особую презентацию и расположение экспонатов, которое бы захватило зрителя и закружило его в этом «вихре». В действительности экспозиция была вполне традиционной — ряд эскизов в рамках, развешенные на стенах, — и, на первый взгляд, представляла собой очередную демонстрацию художественного гения Льва Бакста и наследия Русских сезонов. Представленные гелиогравюры превосходно выполнили задачу: передавали фактуру ткани, яркие расцветки, фасоны и особенности стиля. Акцент был сделан именно на художественной составляющей, в которой, по мнению даже самого Дягилева, и заключалась главная ценность и новаторство его «Русских сезонов»: «Революция, которую мы произвели в балете, касается, может быть, всего менее специальной области танцев, а больше всего декораций и костюмов» (Бакст 1914).

Эскизы наполнены ощущением стремительного движения и танца, так как, согласно замыслу Бакста, пластика изображаемых им персонажей должна была быть созвучна хореографии Фокина и Нижинского.

Бакст посредством своих костюмов предложил совершенно новый подход к восприятию тела и движения. Фигуры на его эскизах выполняют танцевальные па, а наряды, свободные и струящиеся, выгоднее смотрятся именно в движении, когда развеваются и обволакивают танцующее чувственное тело. Таким образом, модель и костюм находятся в симбиозе: танцующий предоставляет костюму выгодный ракурс, а «благодарный» костюм дарит своему владельцу свободу движения и грацию.

Новаторский подход Бакста к созданию балетных костюмов повлек за собой стирание привычных, викторианских, если можно так сказать, половых признаков в костюме. Костюмы одалисок, куртизанок, рабов и восточных принцев по крою и цветовой гамме практически не различаются, из чего можно сделать вывод, что костюмы Бакста оказали своеобразное влияние на зарождающиеся тенденции андрогинности и общего раскрепощения женской моды, которые проявили себя позже, в 1920-е годы. Баксту приписывают создание юбки с разрезами и «хромой» юбки, идею многослойности в дамских туалетах, сознательный отказ от корсета, введение в моду дамских брюк, пусть и в виде восточных шаровар.

Неудивительно, что костюмы Бакста после триумфа на сцене отправились покорять парижские улицы, продолжая раскрывать восхищенным модницам не раскрытый на сцене потенциал: шаровары и свободные платья сулили свободу движений, летящие ткани обвивали тело, яркие ориентальные палитры привлекали внимание. У женщин появилась возможность свободно двигаться, танцевать, всеобщее признание и восхищение постановками выдавало индульгенцию недопустимой прежде откровенности.

Несмотря на безусловную ценность и уникальность экспонатов, пусть немногочисленных, выбранный организаторами способ демонстрации заметно обесценивает их в глазах зрителя. Гораздо выигрышнее выставка смотрелась бы на фоне сопутствующих тематических материалов или при наличии сопроводительных пояснительных текстов или видео. Удачно было бы перемежать гравюры с фотографиями или репродукциями, обозначить их связь с современностью, как это было успешно выполнено кураторами выставки «Сокровища Русских сезонов» в 2010 году. Они творчески разрешили проблему немногочисленности своих экспонатов, умело и органично разместив их в Музее декоративно-прикладного искусства рядом с постоянной экспозицией изделий народного творчества соответствующей эпохи. Безусловно, частная галерея, выставившая эскизы Бакста, такой возможности не имела, но имела возможность взять такой подход за основу. Ощущение «вихря танца» могла бы создать музыка из балетов, которая оживила бы «танцующие» на эскизах фигуры.

Представленные на выставке эскизы — как раз из тех балетов, которые мы сейчас назвали бы трендсеттерами. Это неудивительно, так как на рубеже XIX–XX веков театр стал одним из важнейших источников модных тенденций. Это отмечал и сам Бакст: «Парижанки так уж созданы, что все их поражающее на сцене находит себе живой отклик в моде» (Бакст 1914). Двойственную функцию театра быть одновременно и вдохновителем, и проводником моды художник описал в своей программной статье, опубликованной в журнале «Аполлон».

Громкий успех выпал на долю Бакста именно после триумфа его как художника «Клеопатры», «Шехеразады» и прочих спектаклей ориентального цикла. Именно его талант художника по костюмам проложил ему дорогу в мир моды, сделав его новатором, иллюстратором парижских журналов и автором популярных лекций о костюме. Именно благодаря включенности в создание сценического, в данном случае бал етного, костюма Бакст пришел к общему исследованию костюма, обозначив закономерности его развития на весь XX век. По этой причине представляется чрезвычайно важным изучать вклад Бакста именно в эволюцию сценического костюма, рассматривать это как отправную точку его новаторства, поэтому данная выставка безусловно имеет большое значение для специалистов, занимающихся серьезными аналитическими исследованиями костюма и тенденций его развития.

 

Литература

Бакст 1914 — Бакст Л. о современных модах // Утро России. 1914. 9 февраля.

Демиденко 2010 — Демиденко Ю. Лев Бакст — художник моды // Теория моды: одежда, тело, культура. 2010. № 15. С. 217–242.