Свитер, за который можно умереть: прекрасный остров и честная игра в сериале "Убийство"

Джо Тёрни (Jo Turney) — старший преподаватель истории и теории моды и текстиля в Университете Бат-Спа, в соавторстве с Розмари Харден написала книгу «Платья в цветочек, клуб собирателей древностей» (Floral Frocks, Antique Collectors Club, 2007), автор монографии «Культура вязания» (The Culture of Knitting, 2009).

Статья впервые опубликована в журнале Textile (2014. Vol. 12.1)

 

В Скандинавии бытует поговорка: «Нет плохой погоды, есть плохая одежда». Это суждение вполне применимо к свитеру детектива Сары Лунд, предмету одежды настолько значительному и яркому что в се­риале «Убийство» он производит впечатление самостоятельного персо­нажа. Не являющийся ни модным, ни создающим комфорт, ни облега­ющим, ни подогнанным по фигуре, свитер Сары обладает неудобной шерстяной вездесущестью, которая находится в фокусе настоящего исследования.

Вязание, как хорошо известно, занимает прочное место в литературе и популярной культуре и вполне свойственно детективным историям. Подчеркивая внешнюю безобидность героини, как в «Мисс Марпл» Ага­ты Кристи, эта невинная привычка призвана скрыть назойливую любо­знательность и двойственность женской натуры и женского положения 

(например, как в «Ребекке» Дафны Дю Морье). При этом монотонная ручная работа вроде вязания часто преподносится как нарративный акт, в котором тот, кто им занят, является также рассказчиком, плани­рующим и фиксирующим свое продвижение с каждой петлей. Можно было бы предположить, что вязание и нарратив, а также нарративы, включающие девиантное поведение или преступления, не новы, други­ми словами, дать понять, что дискуссия на тему свитера Сары не нужна.

Этот простонародный паттерн, бесспорно, «традиционен», он вызы­вает к жизни романтизированные мифы о пейзажах, местах и людях, неразрывно связанных с языком вязания, тем самым помещая в нарратив «Убийства» свитер как символический и значимый объект. При­вычный предмет одежды, который, как кажется, игнорирует гендерную принадлежность и тем самым предполагает восприятие его владель­ца как лишенного гендера, свитер становится знаком протяженности, стабильности и истории, воплощаемой а ля Пер Гюнт, в «рядовом че­ловеке». В данной работе свитер рассматривается как определенный признак социокультурной принадлежности и как творческий прием, который метафорически ставит вопросы о взаимоотношениях между личностью и государством, понятиях дома и «принадлежности» и сти­рании границ между плохим и хорошим. Свитер представляет собой не часть внешнего облика и не маску, но внутреннее «я», облеченное в конкретную форму, выведенное вовне; эта форма (свитер) служит инструментом для утверждения собственной нравственной системы в пределах безличной системы власти.

В качестве литературного и лингвистического мотива свитер (и вяза­ние) снова осуществляет метафорическую работу, являясь визуальным ключом к разгадке в пределах нарратива; он морочит голову, впутыва­ет Сару в сложные ситуации, сбрасывает покров со всего устойчивого, известного и ожидаемого и, по мере того как паттерны постоянно ме­няются, увеличивает напряжение.

В настоящем исследовании рассматривается значение одного пред­мета одежды в одном телевизионном сериале как средства выражения возвышенного на современный манер; квест в поисках правды и спра­ведливости, предпринимаемый одинокой фигурой на фоне хаотично­го ландшафта, сдерживаемый институционализацией. Сара должна освободиться от душного свитера, чтобы завершить свое путешествие и разоблачить как себя, так и убийцу. Суть в том, что свитер Сары — не просто сомнительная по качеству вязаная одежда, но воплощение аморального, притворяющегося моральным; это прикрытие. Соглас­но содержащемуся в «Убийстве» намеку, собственно убийство — лишь вершина айсберга.

 

(Продолжение читайте в печатной версии журнала)