Хелен Холмс
Волосы-хамелеоны: материальные свойства волос и мода
Хелен Холмс (Helen Holmes) — исследователь в Университете Шеффилда. В настоящее время работает в созданном Европейским центром научных исследований проекте «Солярная энергия для будущих обществ». В основу настоящей статьи положена диссертация «Волосы, парикмахер и повседневные практики женского ухода за волосами» (стипендия Европейского центра научных исследований для аспирантов).
Статья впервые опубликована в журнале Critical Studies in Fashion & Beauty (2014. Vol. 5.1)
Введение
Волосы воспринимаются как нечто бесконечно податливое, способное меняться по малейшей прихоти, отражая сиюминутную моду. Тем не менее, как показывается в данной статье, податливость волос напрямую зависит от парадоксальных взаимоотношений между их материальностью и способностью воспринимать модные фасоны причесок. Мода на те или иные прически давно привлекает исследователей. Одни занимаются истоками: первые модные прически появились уже в 600 году н.э. (Courtais 1973); другие посвящают свои исследования фасонам и стилям XX века (Cox & Widdows 2005; Zdatny 2006), а также истории британского парикмахерского искусства (Cox 1999). Подобные хроники бесценны, поскольку дают представление об истоках современных стилей женских причесок. Все исследователи сходятся в том, что XX век стал свидетелем кардинальных изменений в этой области.
Вплоть до 1920-х годов уход за женскими волосами был сугубо частным занятием, подходящим для домашнего уединения, или — при наличии денег — доверявшимся frisseur (Courtais 1973; Smith 2008). Интересно, что само понятие «парикмахерского искусства» (hairdressing) восходит к периоду, предшествующему 1920-м годам, когда волосы действительно скорее «украшались» (dressed). Волосы отращивали, и затем парикмахер собирал их в высокие, изощренные прически, которые носили неделями, иногда месяцами. Такого рода прически подчеркивали состоятельность женщины и ее социальный статус, в то время как представительницам низших классов предоставлялось делать себе прически самостоятельно — и часто это был простой узел (Cox 1999; Trasko 1994). Появление и развитие универсальных магазинов и женская эмансипация возвестили об изменениях в искусстве женских причесок. Универсальный магазин обеспечил женщин «новым санкционированным местом» (Smith 2008: 56) для ухода за волосами, в то время как получение права голоса поощряло женщин бросать вызов предыдущей моде и традициям красоты. Манера одеваться приобрела более эмансипированный характер, и женщины впервые начали стричь волосы. Мэри Траско приходит к выводу о том, что «подстригание волос бросало вызов социальному строю», а стрижка «боб» стала эмблемой этого исключительного по своей значимости периода женской эмансипации (Trasko 1994: 110). Чтобы обрести новый стиль, женщины обращались к единственным людям, обладавшим достаточными навыками для того, чтобы стричь волосы, — к мужским парикмахерам; таким образом и зародилась современная парикмахерская индустрия. Парикмахерские, традиционно являвшиеся мужскими пространствами, были преобразованы в женские парикмахерские салоны, чтобы справляться с головокружительным наплывом женской клиентуры (Stevenson 2001; Smith 2008). Вскоре вслед за стрижкой «боб» последовала перманентная завивка, а с ней — множество новых парикмахерских технологий, призванных примирить материальность волос и тот или иной модный стиль. Таким образом, за считанные годы уход за волосами переместился из частного, невидимого для чужих глаз пространства на публичную арену. Волосы стали еще одним индикатором изменчивой моды.
Податливые свойства волос снискали также внимание тех, кого интересовала семиотическая значимость объектов. Знаменитое эссе Эдмунда Лича «Магические волосы», посвященное силе волос, «пустьдаже отделенных от их обладателя» (Leach 1958: 157), проложило путь дальнейшим описаниям культурного символизма волос, появлявшимся, однако, весьма нерегулярно в течение второй половины века (см. в качестве отдельных примеров: Delaney 1994; El Guindi 2003; Firth 1973; Hallpike 1969; Kwint 1999; Peers 2003; Pointon 1999). Возникший на этой основе жанр исследования был сконцентрирован на значении волос в контексте субкультурного мира и социального протеста. В таких работах, как «Молодежный стиль» (Hebdige 1974a) и «Рэгги, раста и руди» (Hebdige 1974b) Дика Хебдиджа, а также «Культура скинхедов» Джона Кларка (Clarke 1975), объектом изучения становилось обширное политическое значение разного рода фетишизированных причесок. Тем не менее, пока историки моды подвергали стили причесок исчерпывающему документированию, а социологи и антропологи исследовали символический статус волос, что они собственно собой представляют, по большей части упускалось из виду и не проявлялось в полной мере. Тем не менее, как показывает настоящая статья, волосы являются зоной повседневной практики. Более того, это зона, где происходит встреча индивидуального и коллективного.
(Продолжение читайте в печатной версии журнала)