«Варварские щеголи»: мода, мораль и орнаментированное тело в английской культуре 1590–1660 годов

Статья впервые опубликована в журнале Fashion Theory: The Journal of Dress, Body & Culture (2011. Vol. 15.1)

 

В Англии раннего Нового времени для большей части вдумчивых наблюдателей тело служило сложным объектом культурного осмысления. Одежда, поза, жест, орнамент — все это сообщало специфический смысл субъекту в Англии и за ее пределами, в заморских землях (Ribeiro 2003; Vincent 2003). Тела обитателей последних, украшенные несмываемым орнаментом, а также их одежда и позы читались и интерпретировались авторами сквозь призму устойчивых культурных и смысловых моделей. Соответственно, характеристики чужих племен в XVI–XVII веках не отличались постоянством, прежде всего потому, что изменялись представления самих англичан об обществе, об адекватных способах интерпретации социальных взаимодействий и о телесном поведении. Материалом для настоящей статьи служат описания заокеанского мира в текстах, опубликованных в Англии с 1590 по 1660 год, то есть в период, когда отношение к орнаментированному телу претерпело серьезные изменения. Характерные для XVI столетия лаконичные и часто противоположные оценки этого феномена в первые десятилетия XVII века сменяются осуждением. Оставаясь в контексте современных споров о правильном телесном поведении соотечественников, путешественники и моралисты зачастую описывали орнаментированные тела, известные им из книг или личного визуального опыта, с помощью языка моды и эстетики. Утверждалось, в частности, что английский щеголь наделен «тем же духом противоречия и несусветности (Phantasticalnesse)», который «являет себя в отпрысках суетности», и демонстрирует «то же поругание природы» (Bulwer 1653: 529). В результате моралисты превратили орнаментированные тела представителей иноземных племен в своеобразный троп, призванный подчеркнуть опасности злоупотребления гедонистическим телесным поведением.

Социологи в последнее время осознанно отказались от традиционного понимания разного рода телесных модификаций как «примитивизации» — понятия, частично восходящего к оценкам орнаментированного тела, характерным для XVIII века. Исследования, посвященные современным татуировкам, описывают ее как проявление индивидуальности и — одновременно — как маркер принадлежности к группе, демонстрирующий ясные, явленные взору границы между телами (Atkinson 2003; DeMello 2000; Ellis 2008; Gell 1993; Sanders & Vail 2008). Авторы этих работ обычно поразному представляют себе место, отведенное татуированному телу в современном обществе; однако все они согласны с тем, что осмысление этого феномена невозможно вне социальной и исторической контекстуализации. Несмотря на растущий интерес к исторической семантике татуировки, современных исследователей занимает прежде всего происхождение и распространение этого феномена, а не его восприятие и интерпретация, и они в основном уделяют внимание эволюции этой традиции за последние 250 лет¹. В частности, культура «прототатуировок», бытовавшая в Англии задолго до возвращения «Индевора» Джеймса Кука из тихоокеанского плавания в 1771 году, способствовала появлению исследований, посвященных взаимопроникновению культур и специфике европейской перцепции в период раннего Нового времени. К сожалению, эти исследования попрежнему объясняют феномен телесных модификаций, осуществлявшихся на протяжении двух предшествующих столетий, с помощью не обладающих объяснительной силой дихотомий происхождения и не уделяют пристального внимания сложным культурным и интеллектуальным оценкам орнаментированного тела в Англии в описываемую эпоху².

 

(Продолжение читайте в печатной версии журнала)

 

Примечания

1. Принято считать, что распространению практики татуирования тела в Европе и, соответственно, в европейских колониях в Северной и Южной Америке способствовал, в первую очередь, отчет о плавании Кука. Эта точка зрения, без сомнения, справедлива; однако она несколько упрощает реальную ситуацию, поскольку не принимает во внимание длительное общение европейцев с племенами, украшавшими кожу узорами, а также процессы, обусловившие в итоге приятие орнаментированного тела. Так, например, Николас Томас убедительно продемонстрировал важную роль Кука в истории орнаментации тела, однако и он, и другие исследователи не обращали внимания на большое количество ценного материала, содержащегося в более ранней литературе о путешествиях. См.: Thomas et al. 2005; Caplan 2000.

2. В статьях Джульетты Флеминг «Ренессансные татуировки» (Fleming 2000) и Дженнифер Аллен Роузкранс «Облаченные в универсум: символические маркеры в Англии раннего Нового времени» исследуется европейская традиция орнаментации тела, предшествующая первому рейсу Кука (Rosecrans 2000); авторы описывают этот феномен как легитимную, хотя и неустойчивую культурную практику XVI–XVII вв. См. также: Fleming 2001: Ch. 3.