Фотограф с послевкусием

Мода и вымысел. Джан Паоло Барбьери. Музей современного искусства Эрарта, Санкт-Петербург. 1 сентября — 5 ноября 2017

Похоже, петербургский музей современного искусства Эрарта постепенно занимает свободную экспозиционную нишу, одну за другой посвящая свои выставки моде, стилю, костюму и fashion-фотографии. На этот раз в сотрудничестве с Мультимедиа Арт Музеем (Москва) и Фондом Джан Паоло Барбьери (Милан) музей показал выставку фотографий живого итальянского классика.

Джан Паоло Барбьери родился в 1938 году в Милане, его путь к фотографии лежал через театр и кино. В качестве актера, оператора и дизайнера по костюмам он участвовал в постановках. Довольно продолжительное время Барбьери играл в миланском театре Мандзони у Лукино Висконти, впитывая особую атмосферу, царящую на площадке легендарного режиссера. До успеха в области модной фотографии ему также удалось поработать на знаменитой итальянской киностудии Cinecittà, делая фотоснимки для проб актеров[1]. Благодаря своему непродолжительному сотрудничеству с гениями мирового кинематографа, работавшими на киностудии (Росселани, Феллини, Пазолини, Висконти), Барбьери получил первые уроки драматизма, динамики и сюжетной линии кадра. Поэтому неудивительно, что его называют кинематографистом в мире fashion-фотографии.

Первую обложку для итальянского Vogue он создал в 1965 году — так началось многолетнее сотрудничество фотографа с знаменитым издательским домом Condé Nast Publications. После чего фотограф стал получать регулярные заказы от французских, американских и немецких изданий. Он сделал немало громких рекламных кампаний для известных мировых брендов. Ему удалось поработать с кутюрье и основателями модных домов Valentino, Versace, Gianfranco Ferré, Yves Saint Laurent.

Основной творческий подход Барбьери к fashion-фотографии — кинематографичность кадров, его можно назвать новаторским для модной фотографии 1960–1970-х годов. Если Барбьери не снимал портреты знаменитостей, то обязательно создавал в кадре историю или же прямо цитировал сцены из мирового кинематографа. «Я всегда был увлечен поиском идей. Мне нравится создавать историю. Я всегда стремился, чтобы люди, рассматривая мои снимки, могли понять или придумать предысторию и финал, конечно. И чтобы после просмотра оставалось послевкусие. Как в кино», — объясняет Джан Паоло Барбьери[2]. Таковы несколько драматичных кадров для Vogue Italia, где основная загадка заключена в отношениях между главной героиней и таинственным персонажем заднего плана (ил. 1, 2). Насмотренный зритель в съемке для Valentino 1983 года (ил. 3) увидит заключительную сцену из «Касабланки». Только вместо актрисы Ингрид Бергман модель Симонета Джанфеличи — муза Valentino и Thierry Mugler, которая на многих снимках явно претендует на получение своеобразного «Оскара» в модельном мире, так ярки и насыщенны ее эмоции в кадре.

Еще одно заметное влияние на Барбьери-фотографа оказали американские фильмы-нуар 1940–1950-х годов. Среди главных художественных особенностей нуара обычно выделяют тревожную атмосферу, сюжетную неопределенность, обилие ночных или специально затемненных сцен, контрастность изображения, искаженные ракурсы. Эти особенности отчетливо видны на многих фотографиях Барбьери. Они проявляются не только в построении сюжета, близости к эпохе, персонажам, но и в технических особенностях, заметных только профессиональному взгляду. Например, для того чтобы подчеркнуть тревожное состояние модели в фотоснимке для французского Vogue (ил. 4), Барбьери использовал явный кинематографический прием нуара — "голландский угол«[3]. К тому же этот кадр с нападающими на модель чайками прямо отсылает к одной из сцен фильма Альфреда Хичкока «Птицы».

Но более всего Барбьери восхищало в кинематографе освещение. Пытаясь понять, как актрисы могут быть настолько красиво освещены особым светом, фотограф получил свой главный опыт и преимущество в области fashion-фотографии. В период, когда фотография активно осваивала цвет, Барбьери отдавал предпочтение черно-белой пленке, возвращая зрителя к столь любимой эстетике итальянского неореализма. Ведь именно в черно-белой фотографии видны все нюансы взаимодействия света и тени, в ней есть все белое, все серое, все черное в мире, поэтому работать с ней, по мнению Барбьери, намного сложнее[4]. Помимо кинематографической постановки, Джан Паоло Барбьери внес в модную фотографию кинематографический свет, тем самым изменив ход ее развития и став одним из революционеров. Его любимой камерой был и остается пленочный большеформатный фотоаппарат Linhof. Цифровую съемку Барбьери не понимает и не принимает, считая, что она упрощает фотографию и сводит на нет профессиональные качества фотографа.

Все фотографии, представленные на выставке, демонстрируют силу красоты и многообразие произведений искусства, которые вдохновляли Джан Паоло Барбьери. Помимо кинематографа, это, конечно, еще и живопись. Рекламные компании 1990-х, созданные для модного дома Vivienne Westwood, более всего раскрывают это вдохновение через искусство. Представленный на выставке кадр из серии кораблекрушения для коллекции «Привязанные к мачте» 1998 года, отсылает к «Плоту „Медузы“» Теодора Жерико, одному из самых знаменитых полотен эпохи романтизма. Фотоснимки для нашумевшей исторической коллекции «Пять веков назад» этого же модного дома выполнены в стилистике парадных портретов тюдоровского и елизаветинского периодов. К примеру, прототипом портрета Джерри Холл для Vivienne Westwood (ил. 5) послужили работы Ганса Гольбейна для королевской семьи. Сама же эпатажная императрица панка Вивьен Вествуд представлена в образе королевы Елизаветы I.

Еще одна воплощенная Барбьери в яркий модный образ цитата из живописи — работа итальянского художника Джованни Сегинтини «Плохие матери». Специально для этого кадра в фотостудию привезли огромное дерево, на котором в роковом образе восседала модель Пелличчия Венециани (ил. 6).

Помимо кинематографа и живописи, Барбьери вдохновляет сама фотография и ее история. Фотограф всегда в курсе основных тенденций в мире фотографии. При желании он отлично, современно и со вкусом работает с цветом (ил. 7). К тому же может дать тонкие намеки на исторически важные для истории моды и фотографии кадры, как сделал это во время съемки Сью Смитерс для Yves Saint Laurent в 1977 году. Барбьери использовал прием фотографии Хельмута Ньютона для Yves Saint Laurent в 1966 году, когда модель позирует на фоне ночной улочки, уходящей вдаль. Только теперь, вместо образа роковой женщины в смокинге с брюками прямого кроя и сигаретой в руке, торжество яркой женственности — юбка в пол с цветочным принтом, роза в волосах и веер в руке (ил. 8).

Джан Паоло Барбьери считается одним из лучших портретистов в истории мировой фотографии. На выставке в Эрарте представлены прекрасные женские портреты: Одри Хепберн (ил. 9), Софи Лорен, Моники Белуччи, Верушки, Майи Плисецкой. Барбьери удавалось передавать не только красоту своих знаменитых моделей, но раскрывать и показывать частичку их души.

Сейчас Барбьери 79 лет, вот уже более 40 лет он продолжает творить, активно снимать, поддерживать работу своего фонда и путешествовать по миру. Если в начале карьеры его вдохновляли кино и мода, женская красота, то теперь их место в большой степени заняла природа — именно тревел-съемка и этнографические исследования занимают художника в последние годы.