Сен-Лоран на экране: икона стиля, обреченный художник или звезда?

Статья впервые опубликована в журнале Fashion Theory: The Journal of Dress, Body & Culture (2011. Vol. 21.6)

«Мсье Сен-Лорану сегодня исполнилось бы восемьдесят. Блестящий модельер, отличавшийся чрезмерной скромностью и патологической застенчивостью, вдобавок был фантазером и смелым гением, „питавшим привязанность к служанкам“» (Van Beemen 2016). В таких выражениях женский журнал Marie Claire 1 августа 2016 года писал об умершем в 2008 году модельере, чья карьера завершилась в 2002 году. В этом коротком отрывке запечатлены миф о Сен-Лоране, истоки которого восходят к первой коллекции модного дома Saint Laurent 1962 года, и живучесть этого мифа почти десять лет после его смерти. Он сочетает в себе и акцентирует ключевые для личности Сен-Лорана черты: измученный гений, художник, своим творчеством способствовавший эмансипации женщин, переступающий границы морали. Образ Сен-Лорана как эстета, преследуемого собственными страстями, «победоносной жертвы, молодого человека, принесенного в жертву на алтарь моды», создавался в прессе с момента появления его первой — совместной с Диором — коллекции в 1958 году (Drake 2008: 48), а публичное признание в депрессии (Schwarm 1976), преждевременное старение в сорок с небольшим лет, свидетельства людей из его ближайшего окружения о его многочисленных зависимостях, его тревожности и «хрупкости» еще более упрочили этот образ. В плане своего творчества он известен — и сам говорил о себе[1] — как модельер, который придумал одежду, довершившую раскрепощение женского тела, начатое Шанель, и которому была свойственна чуткость к преобразованиям своей эпохи: он наделил женщин властью, пополнив их гардероб предметами одежды, традиционно считавшимися мужскими (брючный костюм, смокинг, тренч, куртка-сафари, бушлат). В 1966 году он первым открыл магазин готовой одежды под маркой крупнейшего модельера, сделав моду доступной более широкому кругу заказчиков. Хотя налет моральной провокации можно различить в его творчестве, со всей отчетливостью эта его особенность проявилась в 1971 году, когда Сен-Лоран позировал обнаженным перед камерой Жанлу Сьеффа для рекламы своей первой туалетной воды для мужчин «Pour Homme». Наконец, существенно, что недавно изданные биографии делают акцент на скандальной личной жизни Сен-Лорана (алкоголь, наркотики, вспышки самовлюбленного гнева, сексуальная распущенность, навязчивое стремление посещать места, где собирались гомосексуалисты), на что указывает красноречивое название книги Мари-Доминик Лельевр «Сен-Лоран, плохой мальчик» (Saint Laurent, mauvais garçon, 2010).

Таким образом, восприятие личности модельера, к которому СМИ при жизни относились как к звезде, выстраивалось на стыке профессионального (мода) и частного (конкретный человек). Оно нашло отражение в ряде культурно значимых типов (например, романтический художник в плену собственных страстей) и выявляет противоречивые черты, подобно исполнителям главной роли, олицетворяющим чудесное разрешение идеологических и культурных противоречий (Dyer 1979): как измученный художник, замкнутый в своем внутреннем мире, может чувствовать перемены в обществе и сопутствовать им? Существование мифа о Сен-Лоране, после его ухода от дел поддерживаемое, с одной стороны, сенсационными откровениями о его скандальном прошлом, с другой — действиями Фонда Пьера Берже — Ива Сен-Лорана, превратило модельера в одну из тех продолжающих влиять на настоящее фигур прошлого, которые так часто становятся героями современных кинобиографий. И в самом деле: в 2014 году на экран вышли два «конкурирующих»[2] французских биографических фильма: «Ив Сен-Лоран» Жалиля Леспера, изображающий двадцатилетнюю историю романтических и профессиональных отношений между модельером и бизнесменом Пьером Берже, от первых шагов Сен-Лорана как художественного руководителя дома Dior в 1957 году до коллекции «Русские сезоны» (Opéra-Ballets Russes) в 1976 году; и «Сен-Лоран. Стиль — это я», снятый Бертраном Бонелло и охватывающий период с 1967 по 1976 год — десятилетие, оказавшееся в жизни модельера мрачной, но одновременно очень плодотворной полосой. В этих двух фильмах, предлагающих абсолютно несхожие трактовки мифа о Сен-Лоране, через нарисованный ими портрет «последнего из великих» исследуются отношения между искусством, высокой культурой, индустрией моды и «звездной» культурой, актуальные как для 1960-х и 1970-х годов, так и для нашего времени.