Музейные коллекции в мировой индустрии моды

Введение

До 1980‑х годов большая часть одежды, которую покупали и носили датчане, производилась на датских фабриках датскими рабочими. Датский рынок был главным целевым сегментом датских производителей, и у покупателей было представление о том, где живут и работают швеи, вязальщики и другие люди, которые сделали эту вещь. Большей частью они жили в Средней Ютландии, где со второй половины ХХ века сосредоточилось производство текстиля. Потребители могли слышать об этих работниках из газет, по радио или по телевидению: условия работы в текстильной промышленности были широко обсуждаемой темой — особенно условия работы швей.

Конец холодной войны в 1989 году стал точкой отсчета для значительных изменений в датской текстильной промышленности. Дело было не только в том, что производство переместилось за пределы Дании. Началась новая эра. Индустрия моды стала развиваться по новым законам. Производство было выведено на другую территорию, швеи и вязальщики остались без работы. Но сами компании, их центральные офисы остались в Средней Ютландии, и вместо швей они начали нанимать дизайнеров, бренд-менеджеров и логистов.

Индустрия моды в музее

Выход национальной текстильной промышленности на международный уровень представляет трудность для музеев, посвященных текстилю, побуждая их к пересмотру своих практик составления коллекций и общения с аудиторией. Музеям приходится задаваться вопросом, какие относящиеся к индустрии моды вещи следует включать в свое собрание и как рассказывать посетителям о производстве одежды. Чтобы ответить на него, следует проанализировать процесс составления коллекции. Что он представлял собой раньше? О чем нам могут рассказать эти вещи? И какими возможностями мы как представители музея располагаем, когда речь заходит о составлении коллекции, и о чем можно рассказать, если эта индустрия стала глобальной?

На материале собрания Музея текстиля в Хернинге мы рассмотрим, в какой мере коллекция отражает изменения, происшедшие в производстве текстиля и одежды в Средней Ютландии за последние четыреста лет. Датская модная индустрия географически сосредоточена в двух основных регионах. Один из них — восточная часть Дании, Копенгаген и его окрестности. Другой — ее западная часть, Средняя Ютландия, центральная часть полуострова Ютландия. Можно сказать, принимая, однако, во внимание многочисленные исключения, что традиционно в восточной части главным фактором был дизайн, а в западной — цена. В этой статье мы сосредоточимся на западной части Дании, том регионе, где главную роль играл ценовой фактор.

В строгом смысле слова понятие «текстильная промышленность» обычно используется для обозначения производства ткани, пряжи и трикотажа, тогда как швейная промышленность — это сшивание кусков ткани или трикотажа, чтобы получилась одежда. Трикотажная промышленность — это часть швейной промышленности, потому что это процесс изготовления одежды из трикотажа. Однако в контексте Дании второй половины ХХ века, говоря о текстильной промышленности, часто имеют в виду и швейную промышленность, поскольку эти области понимаются как глубоко связанные между собой части единого целого. Так будем употреблять это понятие и мы в данной статье. В последние десятилетия особенно популярен термин «индустрия моды». Он включает в себя компании по производству и/или сбыту одежды, а также аксессуаров, обуви, предметов интерьера и т.д. Именно так мы будем понимать ее ниже.

Музей текстиля и его коллекция

Музей текстиля находится в Хернинге, расположенном в средней части полуострова Ютландия. Это один из филиалов Музея Средней Ютландии. С 1996 года Музей текстиля располагается в здании одной из старейших фабрик региона — Ткацкой фабрики Хернинга. Она была основана в 1876 году как чесальная и прядильная фаб­рика, служившая местным крестьянам. Приблизительно через двадцать лет фабрика начала производить вязаные шерстяные изделия. В 1990–1991 го­дах производство остановилось. Так как фабрика располагалась в самом центре Хернинга, она стала подходящим помещением для текстильного музея. В июне 2018 года музей открыл новую постоянную экспозицию «Сделано в Средней Ютландии». Это культурно-историческая экспозиция, посвященная эволюции, которая привела к формированию промышленного центра, а затем — нового общества и быта.

Коллекция, представленная в Музее текстиля, принадлежит крае­ведческому музею Средней Ютландии, ранее известному как Музей Хернинга. Это финансируемый государством музей, основанный в 1892 году. Поскольку музей задумывался как краеведческий, его собрание состоит и вещей, отражающих местный быт в целом. Текстильные изделия — лишь одна из множества их разновидностей. Но, так как текстиль играл важную роль в экономике, культуре и быту, это наиболее яркая часть собрания. Все предметы, за редким исключением, происходят из Средней Ютландии. Все они зарегистрированы в государственной базе данных Regin[1].

Метод

Из всей коллекции посредством поиска по базе данных Regin было отобрано восемь предметов. Они охватывают весь период производства текстиля в Средней Ютландии. Текстиль и мода, история которых началась в 1630‑е годы и продолжается в XXI веке, по-прежнему представляют собой живую и активно развивающуюся часть местной деловой среды.

История местного текстиля поделена на четыре периода, с каждым из которых сопряжены важные изменения и закономерности: 1) традиционное ручное вязание и торговля (1630–1880‑е); 2) собственно трикотажная промышленность (1880–1950‑е); 3) возникновение центра текстильной промышленности (1950–1989); 4) индустрия моды и глобализация (с 1990 года и по сей день). Из каждого периода выбрано по два предмета. Один из них дает образец изготавливаемой и продаваемой в этот период одежды. Другой показывает характерный для конкретного периода производственный процесс.

Ниже каждый предмет будет рассматриваться с точки зрения своего происхождения, возраста, материала, техники, производственного процесса и источника. Все предметы зарегистрированы в базе данных Regin, поэтому они снабжены описаниями, однако эти описания неравноценны по качеству: среди них есть и более подробные, и отрывочные. Поэтому мы будем дополнять эти сведения информацией из других источников. Это подводит нас к размышлению о том, как каждый из этих предметов связан с историей текстильной промышленности в Средней Ютландии и Дании.

Традиционное ручное вязание и торговля (1630–1880‑е)

Традиция изготавливать вязаные шерстяные изделия для продажи в Средней Ютландии восходит к XVII веку. Точкой отсчета принято считать 1638 год, когда хернингский дворянин Кристиан Ранцау создал так называемую schжferi (овчарню). К тому времени начали развиваться новые способы производства. Местные крестьяне начали изготавливать вязаные шерстяные изделия. Вязальное производство росло ускоренными темпами. Поставка вязаных изделий даже вменялась крестьянам в обязанность. Продукция продавалась как внутри страны, так и за рубежом. Сначала ее сбыт контролировал дворянин, затем — местные крестьяне и купцы (Hansen 1947; Steensberg 1975).

Из этого периода мы рассмотрим чулок и gilli hock — приспособ­ление для вязания на ходу.

Чулки были одним из первых видов местной продукции. Однако самые старые чулки в собрании музея относятся к концу XIX века. Это, скорее всего, объясняется тем, что сам музей был основан только в конце XIX столетия. Чулки составляли часть повседневной одежды, поэтому их никто не сохранял. К тому же они чаще всего изнашивались и выбрасывались. Чулки, попавшие в коллекцию музея около 1900 года, свидетельствуют о традиции, которая к тому времени уже почти исчезла. Они принадлежали пожилым людям, владевшим старинной техникой вязания.

Общая длина каждого чулка составляет 68 см, из которых 23 см — длина ступни, 45 см — остальная часть. Материалом для чулок служит грубая шерсть. Это, скорее всего, шерсть местных, среднеютландских овец или же овец из других частей Ютландии. Здесь преобладали неплодородные вересковые пустоши, подходящие для овцеводства. Небеленая шерсть придает чулку сероватый оттенок.

В технике ручного вязания используется четыре или — чаще — пять спиц. Спицы изготавливались из дерева, но могли быть и вырезаны из костей крупного рогатого скота. Сам процесс производства происходил в жилых домах. Он составлял часть жизни семей, чьи дома располагались близ пустоши. Мужчины и женщины, дети и старики — все принимали участие в изготовлении вязаных изделий. К сожалению, неизвестно, кто связал именно этот чулок, но в базе данных мы видим имена вязальщиков обоих полов. Сначала этим занимались как состоятельные крестьяне, так и батраки, но в XIX веке это занятие стало исключительно уделом бедного населения (Larsen 2011).

Длина gilli hock около 3 см, ширина — примерно 2 см. Его делают из толстой латунной проволоки, но в собрании музея присутствуют и изделия из железной проволоки. Согласно информации, приведенной в базе данных, музей приобрел экспонат в 1925 году; раньше он принадлежал женщине из деревни Аулум к северо-западу от Хернинга. К тому времени, как этот предмет оказался в музее, его владелицы уже не было в живых, из чего можно сделать вывод, что он относится к давней традиции.

Gilli hock представлял собой практичное приспособление, помогавшее вязальщику в работе. Клубок фиксировался на изогнутой части, а само приспособление крепилось к левому плечу вязальщика. Таким образом, у него (или у нее) освобождались руки для вязания стоя или на ходу. Это говорит нам, что вязали повсюду, даже под открытым небом, когда пастух выводил овец на окрестные пустоши (Hansen 1947).

Чулок и gilli hock рассказывают о производстве, основанном на местном сырье и труде местного населения. Это был способ извлечь пользу из окружающей среды и одновременно приспособиться к ней, создав при этом еще один источник дохода в сельском хозяйстве. В тот же период эта стратегия широко применялась и в других частях Дании (Stoklund 2003).

Трикотажная промышленность (1880–1950‑е)

В конце 1800‑х годов в Дании распространилось промышленное производство. Традиционные вязальные спицы уступили место машинам, а ручной труд — фабричному производству, использующему энергию пара. Производство росло по мере того, как привлекало новые методы и материалы, такие как хлопок. Появилось несколько средней величины производителей трикотажа; они располагались в деревнях близ Хернинга и Икаста и занимались изготовлением самых разных сложных в производстве вещей для мужчин, женщин и детей (Hansen 1947). В 1930‑е годы к ним прибавилось множество мелких предпринимателей, основавших свои маленькие фабрики. В основном эти фабрики были заняты производством трикотажа. Лишь немногие из них были прядильными. Таким образом, старая традиция вязания подверглась изменениям.

Из этого периода мы рассмотрим вязаные панталоны, которые носили как нижнее белье, и машину для кругового вязания.

Панталоны сшиты из трикотажной ткани, получившей название «isoli»: ее использовали для изготовления грубого, но очень теплого нижнего женского белья, такого как эти панталоны. Материал представляет собой ткань с мягкой ворсистой изнанкой, изготовленной из хлопчатобумажных нитей, и глянцевитой лицевой стороной, изготовленной, вероятно, из вискозы. Длина этих панталонов — 55 см, ширина (в самом широком месте) — 56 см. Это именно женская модель, предназначенная для ношения под юбкой или платьем, — достаточно теплая и плотная для времен, когда еще не было центрального отопления.

Эти панталоны ярко-голубого цвета, но модели такого типа изго­тав­ливались также из некрашеной, розовой, фиолетовой и корич­неватой ткани. Фасон и цвет соответствовали тенденциям, характерным для моды в целом, но менялись они медленно. Вещи одного и того же фасона могли выпускать на протяжении нескольких лет без каких-либо изменений. Конкретно эти панталоны были изготовлены приблизительно в 1940–1945 годах, но такие же модели разных цветов производились не меньше двадцати лет.

Сырье — хлопок и вискоза — было привозным, но сам процесс изготовления ткани происходил в Средней Ютландии. Эти панталоны были произведены на трикотажной фабрике Нильса Ларсена в Хаммеруме. Хаммерум — маленький город, расположенный между двумя главными городами, Икастом и Хернингом. Фабрика была основана в 1883 году Нильсом Ларсеном, который начал свою карьеру как странствующий торговец шерстью, но позже сам приобрел вязальные и швейные машины. Работники в основном были из числа местных жителей. Работа на такой фабрике не считалась привлекательной, потому что требовала тяжелого труда. Готовые изделия сдавали торговцу, а он, в свою очередь, продавал их покупателям по всей Дании.

Циркулярная вязальная машина предназначалась для изготовления джерси. Она произведена в Англии фирмой Stibbe и привезена в Среднюю Ютландию в 1930‑е годы. Ею пользовались на трикотажной фабрике Пола Кристенсена в Икасте.

И Пол Кристенсен, и Нильс Ларсен начинали свое производство в деревенских хозяйствах. Открытие железнодорожных станций в Икасте, Хаммеруме и Хернинге в 1877 году дало им возможность переместить производство в город. Дорога до станции сократилась, а это играло существенную роль в эпоху, когда сырье поставлялось из‑за рубежа, а готовые изделия отправлялись заказчикам железнодорожным транспортом.

В начале ХХ века циркулярные вязальные машины, подобные этой, стали оснащать мотором. Они устанавливались длинными рядами и производили бесчисленные метры ткани. Пряжа поступала с двенадцати катушек. Узоры менялись за счет добавления пряжи разных цветов. Таким образом, процесс производства ткани и одежды ускорился. Эта ткань особенно подходила для нижнего белья, ночных сорочек и футболок, которые кроили в соответствии с нужным размером, прежде чем передавали в швейную мастерскую.

Нижнее белье и другие подобные изделия производили очень часто, потому что трикотажная ткань была мягкой, и эти вещи не надо было так тщательно подгонять под размер, как, например, рубашки. Так что трикотажное производство было подходящей сферой для начинающих.

Традиционные методы ручного вязания были перенесены в машинное производство. Благодаря железной дороге производство уже не было привязано к какой-то конкретной местности. Это способствовало укреплению отношений с миром за пределами Средней Ютландии, откуда поставлялось сырье и оборудование. Возникла новая организационная форма, появились заводы, работодатели и работники. Потребителями по-прежнему оставалось датское население, которое покупало товар у розничных торговцев по всей Дании.

Центр текстильной промышленности (1950–1989)

События этого периода также называют «вересковым чудом». В 1960‑е годы текстильная промышленность в Средней Ютландии показала рекордный рост. Средняя Ютландия превращалась в крупный центр текстильной промышленности. За несколько лет в послевоенный период были созданы сотни маленьких и крупных компаний, специализирующихся на ткани и одежде. Промышленное производство текстиля в Средней Ютландии достигло своего пика около 1960 года, когда в Икасте, население которого на тот момент составляло 7145 человек, было 200 фабрик, производящих текстиль и одежду, и 230 таких фабрик — в Хернинге с населением 28 000 человек. К этим цифрам можно добавить бесчисленные более или менее крупные текстильные предприятия в окрестных деревнях и городах. Рост текстильной промышленности привел также к возникновению побочных отраслей, обеспечивающих этот сектор пряжей, спицами и всем необходимым; появились и компании, предлагающие специальные услуги, например пересылочные или упаковочные (Holm-Jensen 2013; Holm-Jensen 2016).

Множество молодых людей и девушек на автобусах и поездах устремлялись в города. С городом для них связывались надежды на работу, независимость и свободу. На протяжении нескольких лет 1960‑х годов в Хернинг и в Икаст почти каждый день переезжал один человек. Они ехали, чтобы работать на производстве одежды
и ткани.

Из этого периода мы рассмотрим рубашку и электрическую вязаль­ную машину.

Рубашка была изготовлена на фабрике Angli, специализирующейся на производстве рубашек. Она попала в собрание музея и хранилась в своей изначальной упаковке. Рубашка произведена в 1965 году. Сырьем для нее послужила трикотажная хлопчатобумажная ткань. Такая ткань могла быть изготовлена в Дании, но в данном случае вероятнее, что она не местного производства.

Фабрика находилась в здании в форме кольца. Производство было построено на основе новых, рациональных принципов: весь его процесс разбивался на ряд простых операций. Каждая швея выполняла одну-единственную операцию и передавала вещь следующему человеку в конвейерной линии. Чтобы рассчитать сумму жалованья швеи, некоторые фабрики прибегали к услугам специалистов по рациональной организации производства. При помощи секундомеров они засекали время, за которое швея производила нужные операции, и ее зарплата высчитывалась исходя из скорости ее работы. Эти новые принципы давали швеям возможность влиять на размер своей зарплаты, но бесконечная монотонная работа, которой они занимались целый день, повышала риск перенапряжения и травматизма.

На фабриках научились массово производить модную одежду. Хотя рубашка относилась к повседневным предметам одежды, она все равно должна была соответствовать меняющейся моде, и фабрики нанимали дизайнеров, чтобы гарантировать пошив рубашек правильного фасона.

Плосковязальная машина произведена немецкой фирмой Stoll и продавалась под маркой ANVH. В 1970‑е годы она оказалась в Средней Ютландии: ее купила компания, занимающаяся производством трикотажа в Икасте, Quimo Strik, основанная в 1937 году Альфредом Хагельскьером, позже управление компанией перешло к его сыновьям. В 1970‑е годы она производила модные женские свитера, окрашенные акриловыми красителями. Новые плосковязальные машины давали возможность быстро внедрять в производство новые узоры и фасоны, когда того требовали изменения моды.

Развитие производства вязальных машин началось в 1960‑е годы за пределами Дании. Владельцы фабрик в Средней Ютландии охотно приобретали новое оборудование, пользуясь значительным экономическим ростом. Все плосковязальные машины теперь были автоматическими, поэтому операторы больше не подвергались риску травм плечевых суставов. Вместо этого они глохли от шума множества одновременно работающих машин.

У первых автоматизированных машин программы записывались на перфокарты. Вскоре появились электронные системы, и это положило начало революции в производстве. Менять фасон одежды в соответствии с меняющейся модой стало проще.

Возросшая скорость работы сборочного конвейера и вязальных машин способствовала сокращению производственных расходов. Модная одежда стала доступна широким слоям населения. Этот фактор был частью потребительской революции, совпавшей с развитием молодежной культуры в середине 1950‑х годов. У подростков, принадлежавших к рабочему или среднему классу, был собственный заработок, который они тратили в собственное удовольствие, в том числе на популярную музыку и модную одежду (Breward 2003; Lipo­vet­s­ky 2001; Melchior 2013). Эта более простая одежда с меньшим количеством узоров и деталей подходила для массового производства. За счет использования новых материалов, таких как акриловое волокно, полиэстер и нейлон, производство стоило еще дешевле, а одежда получалась модной. Эти новые тенденции полностью отвечали развитию текстильной промышленности в Средней Ютландии. В целом для этого региона была характерна ориентация скорее на производство по разумным ценам, чем на новаторский дизайн. В Копенгагене в 1960‑е годы молодые датские дизайнеры Маргит Брандт, Мугге Кёльпин, Бент Висти и другие создали свои бренды. Они прежде всего стремились выработать свой индивидуальный дизайнерский стиль (Melchior 2013).

Индустрия моды и глобализация (1990 год — настоящее время)

В 1980‑е годы текстильная отрасль в Дании переживала трудные времена. Впервые границы открылись для торговли в 1960‑е годы, когда из Гонконга начали импортировать дешевые рубашки; позже товары начали ввозить из других стран, например Греции и Португалии. Конец холодной войны ознаменовал собой кризис и новое начало. Падение Берлинской стены в 1989 году послужило толчком к некоторым изменениям географии производства. Открылся доступ в страны бывшего Восточного блока, такие как Польша, Литва и Латвия. Рабочая сила в этих странах стоила дешевле, чем в Дании, а расположены они были близко. За несколько лет текстильная промышленность Средней Ютландии претерпела радикальные изменения. Производство шаг за шагом выводилось за пределы региона. Сначала это коснулось шитья — наиболее трудоемкого процесса. Затем вязание и другие этапы производства также переместились за границу. Для региона это означало потерю рабочих мест, а сама отрасль должна была теперь подстраиваться под мировой рынок. Производство стало осуществляться на международном уровне и изменило местоположение.

Из этого периода мы рассмотрим польский номерной знак и мужские трусы Cristiano Ronaldo.

Ширина автомобильного знака — 52 см, высота — 11,5 см; его номер — EPA 94GP. Это одна из нескольких вещей, связанных с фирмой BHI, которая закрылась в 2008 году. Фургон, к которому относился этот номерной знак, был зарегистрирован в Польше в 1991 году и регулярно курсировал между головным офисом компании в Икасте и фабрикой в польском городе Бартошице. Как-то вскоре после того как фургон отправился из офиса управляющей компании, он попал в аварию. Фургон был поврежден, но фирма сохранила его номерной знак как память.

Компания BHI была основана в 1933 году. Многие годы она развивала известный бренд нижнего белья. Производство осуществлялось на фабрике в Икасте. С 1967 года производство разместилось и в еще одном городе в Средней Ютландии. Но, когда закончилась холодная война, компания кардинально изменила стратегию. Она прекратила производство нижнего белья и развитие собственного бренда. Вместо этого усилия были направлены на то, чтобы остаться в бизнесе в качестве поставщика. Компания обладала хорошей репутацией и считалась способной организовать производство на зарубежных фабриках. Пересмотрев свою тактику, BHI стала производить одежду в том числе для компании Bestseller. Последняя была основана в 1975 году Трольсом Холхом Повлсеном. В начале 1990‑х эта компания быстро расширялась и создала несколько розничных сетей, в магазинах которых продавались вещи разных брендов — каждому был присущ собственный стиль. Пошивом одежды занимались подрядчики, такие как BHI. Сама Bestseller вместо этого сосредоточилась на развитии брендов и магазинов, а также организации бесперебойных поставок.

Первым шагом была организация производства BHI в Польше. Создание нового зарубежного производства требовало больших усилий. Существовали языковые барьеры, культурные различия и коррупция, но BHI, как и другим датским компаниям, предстояло многому научиться в плане удаленного управления производством. BHI продолжала создавать за рубежом новые фабрики: за польской фабрикой последовала литовская, а затем еще одна на Украине. В каждом случае целью был выход на дешевую рабочую силу. Какое-то время компания управляла одновременно тремя фабриками в разных стра­нах.

Когда в Польше выросли затраты на труд, а количество дешевой рабочей силы сократилось, компания решила свернуть местное производство, но затраты продолжали расти. Стало ясно, что сохранить бизнес возможно, только если постоянно перемещать производство. Это вынудило закрыть компанию в 2008 году (Hansen 2008).

Производство трусов-шортов под брендом Cristiano Ronaldo было запущено в 2013 году в рамках сотрудничества между португальским футболистом и компанией JBS из Хернинга. Трусы Cristiano Ronaldo входят в коллекцию нижнего белья и носков для мужчин и мальчиков. Это обычные мужские трусы в форме шортов из микрофибры. На поясе-резинке — красная полоска с надписью «Cristiano Ronaldo». Упакованы они в картонную коробку в черно-серо-красной гамме, с изображением Криштиану Роналду в белых трусах-шортах.

Международный рынок требует целенаправленной коммуникации. Сотрудничество компании JBS с мировой знаменитостью задумывалось как часть стратегии, направленной на повышение экспорта. Со времени своего основания в 1939 году JBS занималась производством мужского нижнего белья. К 2013 году компания укрепилась на скандинавском рынке, но стремилась выйти на другие страны. JBS подписала контракт с Криштиану Роналду, с помощью которого компания рассчитывала занять позицию на мировом рынке. Сотрудничая с футбольной знаменитостью, JBS пыталась выделиться из общей массы. Фигура всемирно известного спортсмена представлялась средством привлечь покупателей со всего мира.

Как показывают польский номерной знак и трусы под брендом Cristiano Ronaldo, датская индустрия моды является частью обширного глобального рынка. Экспорт необходим, и для привлечения покупателей из самых разных стран применяются различные стратегии. Но и само производство распространяется по всему миру. В Дании его больше не видно. Как потребители мы не можем определить по товару, в каких условиях он был произведен.

Некоторые размышления

Когда мы рассматриваем экспонаты из собрания Музея текстиля, очевидно, что вещи, относящиеся к первому периоду, тесно связаны с ландшафтом и обстановкой Средней Ютландии. Изделия ручной работы создавались с помощью местного сырья и инструментов, а производство осуществлялось на местном уровне как дополнение к сельскому хозяйству. Постепенно эта связь все больше ослабевала. В период развития трикотажной промышленности производство оторвалось от земли, переместилось в город и обогатилось новыми материалами и машинами. Формирование центра текстильной промышленности совпало с революцией в области потребления. Производство теперь в большей степени следует меняющимся тенденциям мировой моды. Таким образом, укрепляются отношения с другими странами. С появлением модной индустрии после окончания холодной войны производство покинуло пределы Средней Ютландии и продолжает перемещаться.

Если сравнить предметы, попадавшие в коллекцию музея в разные периоды, нетрудно заметить, что всегда существовала тенденция фокусироваться на одежде. Одежда неизбежно становится частью коллекции. Она — результат производственного процесса. Предмет одежды может рассказать многое: когда он был изготовлен, в какой местности, из какого сырья и т.д. Что касается группы экспонатов, включающей в себя инструменты и машины, мы получаем сведения о технике производства, производственном процессе и условиях труда. Однако такие предметы можно найти, только если производство было локализовано в Дании. Когда речь заходит о модной индустрии последних десятилетий, оказывается невозможным обнаружить в коллекции музея какие-либо объекты, связанные с производством. Когда Музей текстиля собирал предметы, относящиеся к BHI, ни одной машины с польской фабрики в Бартошице достать не удалось.

Работники, занятые в производстве одежды, почти ежедневно сталкиваются с многочисленными трудностями: низкая зарплата, вредные вещества, ограниченность в передвижении, длительные смены и опасность на производстве. Как должен реагировать на это Музей текс­тиля? Польский номерной знак, принадлежавший компании BHI, свидетельствует о логистических сложностях, с которыми сталкивается модная индустрия. Конечно, это важная тема, которую музей должен затронуть и представить, поскольку она касается индустрии моды в Дании. И все же этого недостаточно.

Такие вопросы, как устойчивое развитие и условия труда, являются частью производства одежды, которую мы как потребители покупаем и носим. Музеи должны попытаться рассказать об этом. Но пришло время подумать, как рассказать об этом так, чтобы заставить задуматься и побудить к дискуссии. Вопрос именно в этом: как? Большинство потребителей осведомлены об этических дилеммах, с которыми сопряжена наша одежда; все мы видели фотографии загрязненных рек с разноцветной водой в Бангладеш, и все же лишь немногие предпринимают что-либо и действуют сознательно. В постоянной экспозиции «Сделано в Средней Ютландии», открывшейся в Музее текстиля в 2018 году, мы попытались ответить на этот вопрос с помощью компьютерной игры, где нужно делать выбор, и показать некоторые альтернативы быстрому производству и потреблению в области моды. Время покажет, насколько это действенный способ. Однако необходимо, чтобы музеи не переставали предпринимать попытки стимулировать обсуждение того, как производится наша одежда.

Заключение

Зарождение индустрии моды после окончания холодной войны ставит музеи, посвященные моде и текстилю, в новое положение. В процессе написания этой статьи автор работал с собранием Музея текстиля в Средней Ютландии. Этот регион на протяжении почти четырехсот лет оставался регионом текстильной промышленности. Она зародилась здесь в XVII веке и использовала ручную вязку и местную шерсть. Но к концу XIX столетия эта традиция трансформировалась в промышленное трикотажное производство из сырья, поставляемого другими странами, но целевым по-прежнему оставался датский рынок. В середине ХХ века Средняя Ютландия стала центром текстильной промышленности. Машины и сырье импортировались из‑за границы, но производство по-прежнему было сосредоточено внутри страны. После окончания холодной войны в отрасли произошли кардинальные изменения, и она трансформировалась в индустрию моды.

Когда мы рассматриваем экспонаты из собрания Музея текстиля, очевидно, что вещи, относящиеся к первому периоду, очень тесно связаны с ландшафтом и обстановкой Средней Ютландии. Постепенно эта связь все больше ослабевала, что в конечном счете привело к формированию модной индустрии: производство покинуло пределы Средней Ютландии и продолжает перемещаться. Такая ситуация представляет собой серьезную проблему для музеев, посвященных текстилю. В них трудно найти объекты, относящиеся к производству в Бангладеш, и т.д.

Почти ежедневно мы сталкиваемся с многочисленными трудностями в текстильной промышленности, прежде всего связанными с условиями труда и устойчивым развитием. Это часть истории одежды, которую мы покупаем, и музеи должны попытаться ее рассказать. Но пришло время подумать, как рассказать об этом так, чтобы заставить задуматься и побудить к дискуссии. Время покажет, какой способ наиболее эффективный. Однако необходимо, чтобы музеи не переставали предпринимать попытки стимулировать обсуждение того, как производится наша одежда.

Перевод с английского Татьяны Пирусской

Литература

Breward 2003 — Breward C. Fashion. Oxford: Oxford University Press, 2003.

Hansen 1947 — Hansen H.P. Spind og Bind — Bindehosens, Bindestuens og Hosekræmmerens Saga. København: Munksgaard, 1947.

Hansen 2008 — Hansen P.L. Jørgen Lyhne [дискуссия в Музее текстиля, 26 декабря 2008 года].

Holm-Jensen 2013 — Holm-Jensen K. Tillært viden i trikotageindustrien // Erhvervshistorisk Årbog [Yearbook of Business history]. 2013. No. 1. Pp. 57–76.

Holm-Jensen 2016 — Holm-Jensen K. Specialized in Sportswear: Transformations of the Generic Knitwear Industry in Post-War Denmark // Fa­shion Practice. 2016. 8:2. Pp. 212–233.

Larsen 2011 — Larsen K.D. Fra egnskarakteristiske til masseproduce rende landhåndværk. Om pottemageri, uldbinderi, træskomageri og hjulma geripå Silkeborgegnen ca. 1600–1950. Museum Silkeborg, 2011 [не изд.].

Lipovetsky 2001 — Lipovetsky G. The empire of fashion: dressing modern democracy. Princeton: Princeton University Press, 2001.

Melchior 2013 — Melchior M.R. Dansk på mode! Fortællinger om design, identitet og historie i og omkring dansk modeindustri [Fashionable Danish! Stories about Design, Identity and History in and around Danish Fashion Industry]. København: Museum Tusculanums Forlag, 2013.

Ringgaard 2017 — Ringgaard M. Framing early modern knitting // Fa­shi­o­ning the early modern: dress, textiles, and innovation in Europe, 1500–1800, ed. E. Welch. Oxford: Oxford University Press, 2017.

Steensberg 1975 — Steensberg A. Herremændene på Herningsholm: Ridderliv og studeavl. Herning: Poul Kristensen, 1975.

Stoklund 2003 — Stoklund B. Tingenes kulturhistorie: etnologiske studier i den materielle kultur. København: Museum Tusculanum, 2003.