купить

Письмо редактора

Дорогие читатели,
перед вами 56-й выпуск журнала «Теория моды: одежда, тело, культура».

Вместо обычного обзора тех материалов, которые вошли в номер, я позволю себе отвлечься и поразмышлять о тех переменах, которые произошли в нашей жизни с момента выхода предыдущего выпуска и которые привели к масштабным и не исключено, что необратимым изменениям не только в системе моды, но и в наших повседневных ритуалах и практиках.

Из-за эпидемии коронавируса мир, к которому мы привыкли, в одночасье закончился и начался новый, непонятный и совершенно незнакомый, породивший «новую норму» с набором новых слов, новых практик, новых чувствований и совершенно новых смыслов. Ситуация самоизоляции и социального дистанцирования привела к появлению новых привычек и ритуалов, наши тела по-другому двигаются, наши гардеробы переформатировались, в обиход вошли маски, которые мгновенно стали частью модного высказывания и претендуют на то, чтобы им остаться.

С массовым переходом в онлайн мы, казалось бы, лишились поводов наряжаться, но это вовсе не означает, что на этом прекратились наши отношения с одеждой. Так, мы наблюдаем заметное расширение ассортимента «домашней одежды», которая из второстепенной и невидимой миру превратилась в must have карантинного гардероба, в одночасье заняв ведущие позиции в «витринах» всех онлайн-магазинов. Фокус внимания тех из нас, кто по работе или учебе пользуется различными онлайн-платформами, переместился на верхнюю часть тела, предав временному забвению пустившийся во все тяжкие и без того карнавальный низ. Мы тщательно курируем, зачищаем и подвергаем беспощадной цензуре все то, что попадает в кадр, надевая условные пиджак и шляпу, мы забываем сменить пижамные штаны на что-то более формальное, резонно полагая, что их все равно никто не увидит. Эти стратегии, связанные со спецификой медиа, неизбежно приведут (уже привели) к формированию новых практик моды, как в свое время цифровые медиа спровоцировали «уплощение» моды, когда стало важнее то, как одежда выглядит спереди и насколько она фотогенична, а не то, какая она на ощупь и какие создает ощущения при носке (как раз медиатизации моды посвящена статья Аньес Рокаморы «Медиатизация и цифровые медиа в сфере моды», которая вошла в этот выпуск).

Среди своих карантинных достижений многие, наряду с испеченным банановым кексом, десятком прослушанных онлайн-курсов по истории и теории всего и спортивными успехами, рапортовали о разобранных антресолях и гардеробах. Не исключаю, что во время этих разборов было обнаружено и заново открыто немало позабытых нарядов, которые вполне могут вернуться в активный гардероб после карантина. Сведенные к минимуму покупки в этот период, возможно, приблизили некоторых из нас к пониманию реальных потребностей в том, что касается одежды, и осознанию ценности тех вещей, которыми мы успели обзавестись еще до локдауна.

Эпоха карантина ознаменовалась всплеском креативности, находя воплощение как в сиюминутных развлечениях вроде #pillowchallenge и #binisolationouting в Instagram*, так и в серьезных проектах, которые имеют все шансы пережить испытание офлайном. Любопытно в этой связи наблюдать масочное творчество, когда жители городов, в которых ввели обязательное ношение масок, столкнулись с дефицитом и вынуждены были справляться с ним самостоятельно. Проведенный мной небольшой опрос показал, что в поисках тканей респондентам пришлось «разорить» еще советские запасы бабушек и мам или пустить на пошив масок какие-то ненужные вещи. Пособием для начинающих дизайнеров в основном служили ролики с нехитрыми пошаговыми инструкциями, в большом количестве выложенные на YouTube (во вклейке 1 вы найдете изображения, любезно предоставленные моими респондентами).

Вообще защитные маски в очередной раз демонстрируют нормализующую работу моды, когда предмет из одного поля (в случае с масками — медицинского) перемещается в поле модное, превращаясь в модный аксессуар, уже представленный в самых разных ценовых сегментах и вариациях (самостоятельно и в комплектах с рубашками и блузами в тон) и воспетый в многочисленных публикациях в профильных медиа.

В ближайшие месяцы мы станем свидетелями того, как одна из самых пострадавших в результате продолжающейся бомбардировки COVID-19 индустрия моды сложно и долго будет возвращаться к жизни и пересобираться, реагируя на новые условия и обстоятельства и на новые запросы и возможности потребителей, перестраивая собственные ритмы и циклы, перебирая новые сценарии и истории.

Мода, как мы знаем из истории, зачастую становилась формой повседневного сопротивления самым разным обстоятельствам, кажется, мало что способно победить стремление человека наряжаться, что бы каждый из нас под этим ни понимал, воображая свое «посткарантинное платье».

В заключение своего затянувшегося письма я позволю себе процитировать британский Vogue 1940 года: «Мы уповаем на моду. В новом году, который окутан мраком вой ны, мы верим в это с еще большей силой , и мы не дадим никому смутить нас: мы верим, что мода — не прихоть, не легкомысленная причуда, а сидящий в нас инстинкт; ее ритм убыстряется и замедляется в зависимости от внешних обстоятельств, но сердце ее всегда бьется… ибо мода — неотъемлемая часть развития цивилизации… <…> Войны, революции, социальные изменения вставали у нее на пути, но никому не удавалось ее уничтожить — и эту вой ну тоже ждет поражение». (Цит. по: Арнольд Р. Мода в руинах: фотография, роскошь и распад в Лондоне 1940-х годов // Теория моды: одежда, тело, культура. 2018–2019. № 50. С. 197–221.)

С самыми искренними пожеланиями
здоровья и бодрости духа,
Людмила Алябьева, шеф-редактор
журнала «Теория моды: одежда, тело, культура»

* Instagram / Facebook принадлежит компании Meta Platforms Inc., которая признана в России экстремистской организацией, ее деятельность на территории РФ запрещена.