«Я — иммигрант»: мода, иммиграция и границы в современном трансглобальном ландшафте

Сосредоточившись на британском контексте, я проанализирую положение иммигранта в сфере моды, чтобы поставить вопрос: каким образом мода может способствовать пониманию иммиграции как конститутивного аспекта современного общества? В настоящее время этот вопрос особенно актуален, так как на выборах в Европе, США и Южной Америке одержали победу политические партии, выступающие против иммиграции, и во многих странах процветают национализм и ксенофобия. В 2016 году одним из главных аргументов кампании в поддержку Брекзита стало ужесточение контроля за иммиграцией из других европейских стран. Призывая защитить британскую экономику от многочисленных угроз, исходящих от Европейского союза, сторонники Брекзита систематически перековывали современный расизм под стать старым имперским фантазиям об экономическом и политическом владычестве.

Когда эта статья была в процессе написания, будущее отношений между Великобританией и Европейским союзом оставалось туманным, поскольку условия Брекзита еще не были оговорены и стороны не достигли соглашения. Однако, несмотря на многие (пока еще) нерешенные вопросы, нынешняя ситуация предоставляет ценную возможность рассмотреть реакцию моды на текущий политический и исторический контекст и вновь подтвердить ее политическую значимость, которую, если не преуменьшают намеренно, то часто упускают из виду. В самом деле, изучение дискуссии по поводу иммиграции и «мультикультурной» природы британского общества с точки зрения моды позволяет выявить некоторые ключевые эпистемологические вопросы: как во времена глобальной миграции современная теория моды может осмыслить вынужденную миграцию и концептуализировать фигуру иммигранта? Более того, как она может раскрыть понятия «традиция» и «идентичность»?

По-видимому, на самом деле в исследованиях моды существует пробел, то есть, хотя тема иностранной рабочей силы широко исследовалась (Green 1997; Louie 2001; Rabine & Kaiser 2006; Ceccagno 2017; Krause 2018), тема иммиграции, а также интеграции и изоляции в обществе — не обсуждалась так подробно с теоретической точки зрения [1]. Это особенно странно, учитывая масштаб проблемы, которую представляет иммиграция для всего мира во времена масштабных перемещений беженцев. По данным агентства ООН по оказанию помощи беженцам, в конце 2017 года 68,5 миллиона человек были вынуждены покинуть родину из-за конфликтов, насилия, преследований или нарушений прав человека (УВКБ ООН 2018). Эта статья не исследует ни насильственное перемещение, ни миграционный кризис, а скорее фокусируется на том, как фигура «иммигранта» — будь то экономический мигрант или нет — побуждает теорию моды вступить в более глубокие взаимодействия с философскими и постколониальными исследованиями. В статье рассматриваются различные концептуализации фигуры иммигранта и анализируется, как происходит переосмысление культурной идентичности в быстро меняющемся трансглобальном ландшафте.

По мере того как Европа смещается в правую часть политического спектра, растут националистические и протекционистские настроения, иммигранты демонизируются, а границы укрепляются, исследования моды должны решить, как мода может помочь справиться с этими националистическими тенденциями и открыть другое понимание иммиграции.

Рассматривая Брекзит как симптом более широких политических изменений, которые влияют также и на другие европейские страны, в первую очередь важно сосредоточиться на реакции лондонского мира моды на политический сценарий в Великобритании. В сентябре 2018 года Британский совет моды (БСМ) пригласил представителей индустрии моды — закупщиков, руководителей компаний и представителей модной прессы — на коктейль-прием, организованный премьер-министром Терезой Мэй. Как сообщает Имран Амед, председатель БСМ Стефани Фейр высказала опасение, что Великобритания лишится глобальных позиций, формирующих ее успех, и, следовательно, Лондон потеряет свой статус мировой столицы моды: «К сожалению, рост антииммиграционных настроений угрожает самой сути того, что делает Лондон мировой столицей моды. Лондон — столица моды не потому, что у нас самый большой бизнес. Он столица моды не потому, что наше производство лучшее. Лондон — это столица моды, потому что у нас есть лучшие таланты со всего мира — из ЕС и не только» (Amed 2018).

Эти комментарии ясно подчеркивают насущную важность международного участия не только в британской моде, но и в более широком смысле в британском мультикультурном, гибридном обществе. Прислушиваясь к голосам и реакциям представителей лондонской моды, я анализирую положение иммигранта как важнейшей составляющей современного постмодернистского и трансглобального общества, а также предлагаю привнести философские концепции национальности и идентичности в исследования моды.

Пол Гилрой писал, что «нечто подобное сегодня является рутинной чертой постмодернистских и постколониальных процессов, обусловливающих столичную жизнь: рассредоточение диаспор, массовая иммиграция, военные путешествия, туризм и революция в глобальных коммуникациях, и это лишь некоторые из них» (Gilroy 2004: 75). Теоретики культуры Пол Гилрой и Стюарт Холл, а также философы Ханна Арендт, Джорджио Агамбен и Этьен Балибар систематически деконструировали идею национального государства как суверенной державы, как первичной единицы, которая в значительной степени предполагает контроль над границами. Современные меры контроля, принимаемые на национальных границах, по-прежнему остаются основополагающими, поскольку они являются основой для консолидации нации и концепции суверенитета, а также для обозначения границ самой международной системы. Соответственно, в обсуждении этих вопросов я основываюсь на замечаниях Балибара (Balibar 2015; Balibar & Wallerstein 1988) о государстве-нации, суверенитете и гражданстве и применяю понятие «добрососедство» Пола Гилроя (Gilroy 2004), чтобы обсудить лондонское модное сообщество и его реакции на антииммиграционную позицию сторонников Брекзита. Затем через призму моды я деконструирую идею национальной идентичности, черпая вдохновение из размышлений Эрика Хобсбаума об «изобретенных традициях» (Hobsbawm 1983) и Бенедикта Андерсона о «воображаемых сообществах» (Anderson 2006). Изучив национальную идентичность как романтическую конструкцию (Ribeiro 2002), построенную вокруг «спорных систем культурной репрезентации» (McClintock 1995: 353), я фокусируюсь затем на инициативах в рамках моды, бросающих вызов нынешним представлениям об иммиграции, а также представлениям о культурной однородности. Препарируя через моду саму идею национальной и культурной идентичности, мы фактически получаем ресурс для переосмысления бинарных оппозиций, связанных с категорией иммигранта, таких как «гражданин»/«иностранец», «внутри»/«снаружи».

Анализ, представленный в этой статье, также подтверждается интервью, которые я провела с модельером Алексисом Темоманином, дизайнером бренда Dent de Man, и Стефанией Бьяджини, дизайнером бренда SO IMMIGRANT. Они оба сами иммигранты, и их деятельность свидетельствует о «добрососедском» характере британского мультикультурного общества.

В ходе этого исследования мода открывается как благодатное поле для радикального переосмысления нашего отношения к пространству, месту и друг к другу, а также для критического пересмотра понятий границ, наций и института гражданства. В конечном счете, вслед за Балибаром (Balibar 2015; Balibar & Wallerstein 1988), Агамбеном (Agamben 1998) и Арендт (Arendt 2017), в статье утверждается, что мода может исследовать онтологическую категорию иммигранта вне ограничивающих привязок к понятиям границ или национальности и позволяет рассматривать ее как экзистенциальный и политический акт.

---

Перевод с английского Софьи Абашевой

Продолжение и иллюстрации в печатной версии