Взглядом наблюдателя со стороны может показаться, что за последние тридцать лет сформировалась вполне стройная область имперских исследований или «империология», в рамках которой сложился консенсус относительно основных дефиниций, подходов и аналитических рамок исследования. Развитие данных исследований  в значительной степени затронуло историографию истории Российской империи. Подобный взгляд может подтолкнуть к заключению, что исследовательский потенциал данной области исследований оказался исчерпанным: что еще мы не знаем про логику исторического развития континентальной империи или процессы русификации в поздней Российской империи? В рамках настоящего доклада точка наблюдателя перемещается внутрь означенной области исследований. Из этой позиции оказывается возможным увидеть довольно острую полемику по ключевым сюжетам аналитических подходов применительно к историографии истории Российской империи: насколько адекватной оказывается типология колониальной-континентальной империи; исчерпан ли потенциал концепции конфессионального государства; какой ответ дан исследователями Российской империи на вызов концепции «национальной индифферентности»; насколько полно и убедительно развернута картина исследований имперского гражданства и уточнена данная аналитическая модель? Даже этот далеко не полный список дискуссий показывает, что возникшие в рамках области исследований империй вопросы не являются «снятыми» на новом этапе развития исторической науки, но способным порождать новый исследовательские вопросы при смещении оптики от империи к проблематике исторически сформированного разнообразия. Также представляется продуктивным возвращение к новым мета-историческим вопросам, которые встали перед историческим цехом в целом: как исследователи имперского разнообразия отвечают на запрос о возвращении истории функции объяснения причинно-следственных связей в рамках стремления обратно к большим нарративам; что можно сказать о сравнительно-историческом потенциале категории империи (ведет ли она к гомогенизации глобального опыта или наоборот приводит к гипостазированию уникальности)?