Екатерина Болтунова (ВШЭ, Москва). Встреча с реальностью: рефлексия о регионе и в регионе

В своей статье 1999 г., ставшей уже классикой, Селия Эпплгейт провозгласила, что академическая рефлексия относительно историко-культурной перспективы европейского регионального развития перешла на качественно новый уровень и мы стали свидетелями «поворота к региональной истории» (Applegate, Celia “A Europe of Regions: Reflections on the Historiography of Sub-National Places in Modern Times” in American Historical Review, 104-4 (1999): 1157-1182). Сейчас, спустя более 20 лет можно говорить о сложившейся историографии исследований «Европы регионов», в рамках которой идет активное обсуждение вопросов региональной идентичности, соотношения национального и регионального компонентов, влияния модернизационных трендов и экономического развития европейских регионов. Не менее активно анализируются и социальное воображение, историческая география, а также локальное позиционирование.

В академических исследованиях, посвященных российским регионам, в последнее время также заговорили о том, что историческая регионалистика выходит на первый план и это в перспективе изменит, например, наше видение Российской империи (Pickering Antonova, Katherine “Discovering Russian Regions: Fruits of the Archival Turn in Imperial Russian History” in Kritika: Exlporations in Russian and Eurasian History, 21-4 (2020): 877-892). Утверждения такого рода, впрочем, имеют в виду рефлексию, которая содержится, главным образом, в англо-американской литературе. При этом бóльшая часть работ по истории российских регионов по-прежнему производится и публикуется собственно в российских регионах.

Доклад представляет собой попытку интерпретации процессов, происходящих в современном исследовательском поле, связанном с изучением российских регионов. Кто и как изучает регионы России, какие темы и какие подходы оказываются востребованы в разных сегментах? Какое место здесь занимает провинциальная наука и архивные разыскания? Какие формы принимает взаимодействие исследователей и институций; какую роль играют ограничения инфраструктурного доступа и ресентимент?