В докладе будет рассмотрена идеологическая программа «нового русского классицизма», предложенная в начале 1990-х годов художником и теоретиком искусства Тимуром Петровичем Новиковым (1958—2002). «Новая Академия Изящных Искусств», основанная Новиковым в 1989 году, стала первым постсоветским сообществом эстетической реакции, которое обращается к античности и аполлоническому искусству как радикальной альтернативе процессам культурного и политического распада. Образцы консервативного авангарда Новиков находит не только в петербургском эллинизме начала XX века, но и в актуальной западной квир-фотографии, прежде всего в творчестве Роберта Мэпплторпа, Пьера и Жиля, МакДермотта и МакГофа. Максимально провокативным для начала 1990-х годов был, однако, не столько поиск границ сексуальной идентичности, сколько «подозрительное» классицизирующее фигуративное искусство, слишком близко стоящее к тоталитарной эстетике. Консервативная революция Новикова была направлена в первую очередь против арт-истеблишмента того периода — московского концептуализма и «салонного» акционизма. Московскому интеллектуальному искусству текста Новиков предлагает альтернативу — чувственное петербургское искусство тела, концептуалистскому репрезентативному перфомансу — непрекращающийся и нефиксируемый перфоманс жизни, а герметичности и отчужденности модернизма и актуального искусства — сентиментальный эстетический популизм и концепцию «нового русского ренессанса».

Новиков выступает против музеефикации классики и ставит перед современным искусством проблему реанимации античности: «Откопанные и возрожденные Ренессансом Венеры и Аполлоны ныне спят в хрустальных гробах музеев непробудным сном. Их бы снова открыть, да как?» Фотографирование и рисование классической скульптуры и архитектуры было объявлено Новиковым важнейшими задачами неоакадемической «таксидермии» — сохранения в современности репрезентаций, визуального присутствия образов европейского и русского неоклассического искусства. Любимыми объектами неоакадемических ремиксов и ремейков становятся скульптура и архитектурные ансамбли имперского и сталинского периодов, а сами неоакадемисты с удовольствием позируют друг другу в образе прекрасных статуй или богов.

Сегодня концепция России как защитницы великой европейской культуры от потерявших «цивилизационную память» европейцев, сформулированная Новиковым в середине 1990-х годов, становится актуальной. Культурные инициативы последних лет (прежде всего выставочная политика) свидетельствуют о том, что на первый план в поиске национальной репрезентации выходит дискурс России как «настоящей» Европы, как христианской европейской цивилизации, имеющей корни в античности. Если вплоть до событий на Украине и в Сирии эти идеи развивались в неоконсервативных субкультурах (активнее всего, помимо неоакадемизма, в неоевразийстве и отчасти в младоконсервативных кругах), то в последние годы мы наблюдаем их активное присутствие в политическом и культурном мейнстриме.