Феномен исследовательского гранта одновременно является и одним из ключевых инструментов производства новых направлений научного знания (включая гуманитарное), но при этом мало исследованным явлением — причем как в России, так и в более глобальном контексте. Как меняется социальная организация науки, когда она строится вокруг темпоральности грантовых циклов — в отличие, к примеру, от пятилетних планов академического финансирования? Предлагаемый доклад является, во-первых, критическим обзором исследований истории российской социальной и культурной антропологии (этнографии) как одной из наиболее динамичных и инновационных областей этой науки; и, во-вторых, наброском новой исследовательской повестки в этой области, основанным на базе включенного наблюдения и этнографических интервью с российскими антропологами на различных фазах их научной карьеры. Российская и советская антропология широко исследуется в настоящее время прежде всего всвязи с ее исторической вовлечённостью в национальное (этническое) и государственное строительство. Она прочитывается как форма (пост)имперского знания/власти, где  конструированием этнографических фактов сопряжено с управлением (пост)имперским разнообразием. Но если мы хорошо представляем себе, что такое советский и российский этнографический дискурс, не исследованными остаются те отношения обмена, в которые он погружен. Доклад ставит вопрос, что такое грант в контексте экономической антропологии и теории обмена, в сравнении с тем, к примеру, как исследуется дар, дань и товар. Каковы обязательства, иерархии и зоны автономии (настоящие и будущие), которые создаются исследовательскими грантами? Каковы темпоральные циклы гранта от заявки до отчета? Как они связаны с темпоральностью самого антропологического исследования, в котором главным методом является длительное поле? Доклад рассматривает постсоветскую социальную антропологию в свете двух ее дисциплинарных направлений: антропологии времени и экономической антропологии.