О Библии и Ерофееве: за какими книгами охотиться на ярмарке non/fiction (книги «НЛО» в подборке РБК.Стиль)

«Неудобное прошлое», Николай Эппле

«Новое литературное обозрение»

Историческая память и формы ее сохранения — одна из самых горячих тем в России последних лет. В своей книге исследователь мемориальной культуры Николай Эппле убедительно доказывает: эта проблема существует далеко не только в нашем государстве. А вот практики для ее решения существуют разные, и нам есть чему поучиться у других стран. Должны ли современные представители власти извиняться перед народом за преступления своих предшественников? Нужно ли обнародовать имена палачей? Как быть с наследием гражданских войн? Стоит ли вообще обсуждать репрессии или лучше сделать вид, что их никогда не было? В контексте иска о ликвидации общества «Мемориал» (некоммерческая организация, признанная «иностранным агентом») последний вопрос звучит особенно актуально. Есть, впрочем, и еще один повод охотиться за книгой Николая Эппле: этой осенью она получила главный приз премии «Просветитель» в номинации «Гуманитарные науки».

«Венедикт Ерофеев "Москва — Петушки", или The Rest is silence», Светлана Шнитман-МакМиллин

«Новое литературное обозрение»

Фигура Венедикта Ерофеева до сих пор особняком стоит в ряду советско-российских писателей. С одной стороны, его литературное величие и влияние как на отечественную, так и на мировую культуру совершенно бесспорно. С другой, для формального признания классиком его проза все еще кажется как будто слишком смелой, вызывающей, несдержанной. Филолог-славист Светлана Шнитман-МакМиллин с помощью своей книги развеивает последние сомнения на этот счет. Впервые масштабное исследование главного текста Ерофеева она написала еще при жизни автора, в 80-е годы, а теперь ее работа доступна и обычному читателю, который хочет в том числе понять, как в целом формируется литературный процесс и какое место занимают в нем бунтари-экспериментаторы. Кстати, серия, в которой вышла книга Шнитман-МакМиллин, так и называется — «Неканонический классик»: с Ерофеевым в ней соседствуют Пригов, Сорокин и Шаров.