купить

Международная конференция «Пространство памяти: автобиографические жанры в русской культуре и европейском контексте»

(Падуя, 7—9 мая 2013 г.)

 

Конференция проводилась в рамках международного научного проекта, профи­нансированного Падуанским университетом[1]. Это была уже вторая встреча евро­пейских ученых, специализирующихся в области автобиографических текстов (и шире — «эголитературы»). Первая состоялась в Падуе 18 апреля 2012 года и на­зывалась «Отражение себя. Автобиографические жанры и мемуары в русской куль­туре XIX и ХХ веков». Ее материалы опубликованы в первом номере нового жур­нала «AvtobiografiЯ», который целиком посвящен автодокументальным текстам и проблемам саморепрезентации в русской литературе и культуре[2]. Выход следую­щего номера, с материалами второй конференции, ожидается в конце 2013 года.

По мнению организаторов, изучение автодокументов предполагает исследо­вание онтологического статуса произведения «о себе», а также анализ отношений между автором и текстом, реальностью и вымыслом, жанрами и их эволюцией, произведением и его историко-социальным контекстом. Многоплановость за­явленной темы («Пространство памяти...») определила структуру конференции и состав участников.

Первая секция была полностью посвящена автобиографическим формам и жанрам в русской литературе. Юрий Зарецкий (НИУ ВШЭ) представил истори­ческий аспект «автобиографического пакта» (по Ф. Лежену) на примере «Жития» Аввакума. При этом особое внимание исследователь обратил на коммуникатив­ную ситуацию «рассказчик и наш современник», а в качестве конкретного сюжета, от которого читатель ожидает правдивости, выступили сообщения Аввакума о его жене, Настасье Марковне. Рудольф Боден (Страсбургский университет), избрав письма А. Радищева из сибирской ссылки, сфокусировался на их языковой «прос­тоте» и показал, как автор «Путешествия из Петербурга в Москву» использует ее, чтобы выстроить в эпистолярной форме идеальный образ самого себя, а кроме того, представить отношения, которые опальный писатель стремился установить со своим бывшим покровителем графом А. Воронцовым. К тому же историческому периоду обратилась Катрин Виолле (Национальный центр научных исследований, Франция), выступление которой было посвящено мемуарам Екатерины II и их нарративной стратегии. Чинция де Лотто (Веронский университет) пыталась, в свою очередь, уточнить жанровое определение «Авторской исповеди» Н. Гоголя (как известно, закрепившееся за текстом заглавие принадлежит С.П. Шевыреву). А в заключение Патриция Деотто (Университет Триеста, Италия), разбирая слу­чай Е. Замятина, обозначила интересную проблему разграничения субъективной и литературной памяти в автобиографии по заказу.

Вторая секция получила условное наименование «Взгляд со стороны и взгляд изнутри». В ней прозвучали доклады о мемуарах, воспоминаниях и дневниках. Так, Эмилия Мерфи (Ноттингемский университет) обратила внимание на то мно­жество способов, которыми пользовались русские дворянки, чтобы оформить со­циальную, культурную и национальную идентичность в своих повествованиях о путешествиях, созданных на французском языке между 1777 и 1848 годами. Ос­нову совместного выступления Натальи Родигиной (Новосибирский государст­венный университет) и Татьяны Сабуровой (Омский государственный универ­ситет) составил анализ авто/биографической, мемуарной прозы двух известных журналистов начала ХХ века: А. Амфитеатрова и В. Дорошевича. В результате удалось выявить особенности восприятия и репрезентации времени и простран­ства, их локализацию в тексте, а также раскрыть взаимодействие индивидуальной и коллективной памяти. Доклад Стефано Алоэ (Веронский университет) привлек внимание специалистов по В. Кюхельбекеру, дневник которого, написанный в годы заточения и ссылки, служит примером альтернативной реконструкции ли­тературной среды и обладает рядом специфических черт, отличающих его от дру­гих образцов этого жанра. О дневниковой и мемуарной прозе говорилось также в двух последних выступлениях секции. Однако акцент был перемещен на совет­скую эпоху. Андреа Гуллотта (Университет «Ка Фоскари», Венеция) поделился результатами исследования повествовательных стратегий в мемуарах, написан­ных бывшими лагерными заключенными (1918—1939) и опубликованных за ру­бежом. По мнению исследователя, эти тексты отличаются от типичных воспо­минаний узников Гулага прежде всего стоящей за ними мотивацией. Наконец, Пьетро Тоско (Веронский университет) познакомил участников конференции со своими наблюдениями над «Дневником прохождения рукописи романа "За пра­вое дело" в издательствах» (1949—1954) В. Гроссмана, подробно остановившись на стилистических перекличках между автобиографической и художественной прозой писателя, а также на том, каким образом реальность, зафиксированная в «Дневнике…», воплотилась в творчестве писателя.

Третья секция, «Жизнь других, жизнь среди других», включала четыре вы­ступления. В центре внимания Евгения Добренко (Шеффилдский университет) оказалась работа Б. Эйхенбаума «Молодой Толстой» (1922), где сформулирована идея трансформации автобиографического опыта в литературу. Как известно, Эй­хенбаум, изучив дневники и автобиографическую прозу Толстого, пришел к вы­воду о том, что писатель в своих приемах был завершителем психологической традиции. Между тем, по убеждению Добренко, вывод этот примечателен про­екцией на последующее развитие русской литературы: с середины 1930-х годов в РАППе и позже, в эпоху соцреализма, толстовская психологизация восприни­малась как основа «отражения действительности», а ее приемы трансформиро­вались в основные конвенции соцреалистического письма. Эмилия Маньянини (Университет «Ка Фоскари», Венеция) на примере дневника Веры Аксаковой выявила повествовательные стратегии, с помощью которых проявляется инди­видуальность автора, стремящегося, по-видимому, скрыть свое частное «я» за семейным «мы». Александра Смит (Эдинбургский университет) проиллюстри­ровала способы репрезентации меланхолии в эссе И. Бродского «Полторы ком­наты» в сравнении со струнным квартетом № 8 Д. Шостаковича, который также отмечен автобиографизмом и «памятью о себе». В завершение Илья Кукулин (НИУ ВШЭ) провел европейские и американские параллели с автобиографиче­скими элементами в прозе Павла Улитина (1918—1986), который, по словам до­кладчика, выработал оригинальный тип автобиографического письма.

Четвертая секция называлась «Воспоминания, реконструкции, вымыслы». Вопросом о «гибридных» жанрах в русской прозе 1920—1930-х годов задалась Франческа Лаццарин (Падуанский университет), которая сопоставила в своем вы­ступлении «Петербургские зимы» Г. Иванова, «Мужицкого сфинкса» М. Зенке­вича, «Сумасшедший корабль» О. Форш, «Повесть о пустяках» Ю. Анненкова, «Труды и дни Свистонова» К. Вагинова и «Скандалиста» В. Каверина. Эти тексты (беллетризованные мемуары или мемуарная беллетристика?), с одной стороны, могут рассматриваться как продолжение символистской прозы, а с другой, — как результат влияния на их авторов формалистских штудий, касающихся не только автобиографической, но также и исторической прозы. Раффаэлла Вассена (Ми­ланский университет) проанализировала дневники и мемуары 1860—1862 годов с позиций запечатленности в них образа Петербурга как «общественного зре­лища». В докладе были детально освещены следующие вопросы: каким образом происходит присвоение публичного пространства, чем обусловливается «зре­лище» общественных настроений, как оно воспринимается свидетелями эпохи. Другой топос — Прага — оказался в центре внимания Массимо Триа (Университет «Ка Фоскари», Венеция). Исследователь реконструировал образ чешской столицы в «автокоммуникативных текстах» (мемуарах, дневниках, письмах) и автобиогра­фической прозе русских эмигрантов (М. Цветаевой, М. Слонима и др.).

Заключительной стала секция под названием «Память: слова и образы». В до­кладе «Трансформация памяти о писателе на пересечении словесного и визуаль­ного пространств» Алексей Холиков (Московский университет), обратившись к первой половине ХХ века и выбрав для анализа архивные источники, «забы­тые» публикации в периодике, соотнес словесный и визуальный ряды как транс­формированные «пространства» памяти о писателе (с привлечением имен Д. Ме­режковского, З. Гиппиус, А. Белого, Г. Адамовича и др.). Основное внимание было сосредоточено на точках пересечения между такими формами хранения инфор­мации о прошлом, как, с одной стороны, автобиография и фотография, а с дру­гой — мемуар и карикатура. Марина Балина (Иллинойс, США) обратилась к теме воспоминаний о детстве в современной русской автобиографической прозе (Д. Рубина, П. Санаев, Н. Нусинова и др.). Как выяснилось, отобранные для из­учения тексты парадоксальным образом сочетают в себе частные воспоминания о «недетских» переживаниях в раннем возрасте и ностальгию о «счастливом со­ветском детстве». Благодаря этой особенности повествование становится много­слойным и эстетически усложненным. Три последних выступления секции были объединены фигурой Андрея Белого. На примере взаимоотношений этого писа­теля с А. Блоком Олег Клинг (Московский университет) представил «пять изме­рений» автобиографизма Белого: письма к Блоку, цикл стихов «Блоку» (1901— 1902) и послание «А.А. Блоку» (1906), роман «Петербург» (пародийный Блок под маской подпоручика Сергея Лихутина), статьи, рецензии и доклады, нако­нец, воспоминания и мемуарная проза. Маша Левина-Паркер (Университет Париж-IV) обнаружила в прозе Белого черты жанра «серийной автобиографии», а Клаудия Кривеллер (Падуанский университет) соотнесла линию жизни писателя с его линией творчества, обратив внимание на используемые им автобиографи­ческие маски. С этой целью исследовательница обратилась к анализу «Котика Летаева» и «Крещеного китайца», подробно описав отношения между наррато- ром, автором и героем.

После окончания падуанской конференции многие участники в качестве экс­пертов переместились в Веронский университет на молодежный научный форум. За два дня (10—11 мая) в нем приняли участие около 30 докторантов и магистран­тов из Вероны, Рима, Падуи, Милана, Венеции, Удине, Болоньи, Генуи, Неаполя, Витербо, Флоренции. Удивляет не только география итальянских славистов, но и широкий тематический диапазон. На высоком профессиональном уровне речь шла о дневниках А. Рахмановой, автобиографических текстах Н. Костомарова, Н. Клю­ева, Е. Замятина, Л. Копелева. Отдельные доклады были посвящены М. Мусорг­скому, В. Брюсову, И. Аксенову, В. Хлебникову, В. Маяковскому, М. Цветаевой, В. Шульгину, В. Набокову, О. Мандельштаму, Н. Мандельштам, М. Зощенко, С. Довлатову, Э. Лимонову.

Безусловно, организаторам обеих конференций удалось реализовать задуман­ное: «.соединить разные, но в равной степени богатые и сложные традиции ав­тобиографических исследований: с одной стороны, западную (особенно француз­скую и англосаксонскую), которой больше пятидесяти лет; а с другой стороны, русскую традицию, в которой успешно, но не очень системно изучен (и продол­жает изучаться) обширный свод автодокументов»[3].

Алексей Холиков

 

[1] См. официальный сайт проекта: http://www.maldura.unipd.it/rifrazionedelse/it/#.

[2] Электронная версия журнала доступна по адресу: http://journals.padovauniversitypress.it/avtobiografija/.

[3] Criveller C. Введение // AvtobiografiЯ: Rivista di studi sulla scrittura e sulla rappresentazione del se nella cultura russa. 2012. № 1. P. 15.